Правило правой руки (сборник)

Да и вообще, честно сказать, никто у нас этот мост не жаловал. Даже наш командир гарнизона, пан ротмистр бывало говорил:

– Собака его загрызи, этот мост! Сколько сапог сожрал! Чтоб он сгорел!

Так же и нашему начальству в городе от моста тоже были одни хлопоты – надо же было содержать наш гарнизон, кормить нас, поить, завозить нам амуницию, мушкеты, пули, порох. Так же и пану королю, я думаю…

Но мост как стоял здесь с давних, или даже стародавних времён, так и в наши продолжал стоять. Одни говорили, что, возможно, мы только и ждём удобного момента, чтобы по нему пойти на тех, кто затаился на той стороне моста. Или, как говорили другие, это они могут к нам в любую минуту придти, поэтому мы должны всегда быть начеку, чтобы при первой же опасности поднять тревогу, а после всем нашим гарнизоном принимать первый удар на себя и держать оборону, покуда не подоспеет подмога из города.

Когда я в первый раз это услышал, то спросил, а почему бы тогда не сломать этот мост, или сжечь, и тогда они к нам не придут, кругом же вон какое непроходимое болото, любое войско в нём потонет. На что мне ответили, что тут не всё так просто, мост этот особенный, его ломать нельзя, а кто берётся это делать, тому добра не бывает – или сам себе руку отрубит, или бревном его придавит, или что ещё. А если брались мост поджечь, то огонь сразу сбегал на берег и сжигал там всё подряд, а мост оставался целым. Поэтому пускай себе стоит, раз так это ему надо, а мы будет его охранять.

И охраняли. Для этого, как я уже рассказывал, по мосту ходили караульные, и день и ночь, и смотрели, не идёт ли кто с ненашей стороны. Если бы такое вдруг случилось, нужно было остановиться и зычно спросить, кто идёт, потом предупредить «стой, стрелять буду», а потом стрелять. За те десять лет, которые я там служил, стреляли восемь раз, и каждый раз по ошибке. И девять, тоже по ошибке, караульных потерялось. Каждый раз было одно и тоже – пошёл дальше по мосту вперёд и не вернулся. Без следов. Только в последний раз на следующий день нашли в болоте шапку. Пан ротмистр тогда собрал нас на плацу и ещё раз строжайшим образом напомнил, что дальше пятидесяти уставных шагов ни в коем случае ступать нельзя, а кто ступит, того будет судить как дезертира.

А там и вправду было очень просто заблудиться, так как туман всегда стоял очень густой, и чем дальше по мосту, тем гуще. Первых пятьдесят шагов ещё так-сяк, а дальше совсем молоко. Когда, бывало, идёшь от берега вперёд, нет-нет да и подумаешь, что там ведь даже хоть быка поставь, ты всё равно его в тумане не увидишь, пока он в тебя рогами не упрётся. Или ты в него – мушкетом. Потому что это же только тогда, когда возвращаешься к берегу, то держишь мушкет на плече, а когда выступаешь от берега, мушкет всегда наизготовку.

Так и я тогда шёл – наизготовку. И не считал шаги, потому что и так было видно, что ещё шагов пятнадцать оставалось до конца канавки. И вдруг я вижу тень! Впереди, в тумане. Как будто человек стоит. Или мне это только кажется? Я с шага сбился, замер. Тень не исчезала. Конечно, я прекрасно понимал, что, как в уставе сказано, первым делом нужно зычным голосом спросить «кто там?», а после, если промолчит, «стой, стрелять буду», да только, думаю, он же, только я раскрою рот, сразу исчезнет! И я тогда думаю: вон у меня ещё сколько шагов в запасе, подойду ближе, там будет виднее, за ложную тревогу по головке не погладят – и иду. А тень стоит! Как будто человек! Эх, вдруг думаю, сейчас бы только не спугнуть. Зачем я захотел его увидеть, я не знаю, а вот захотел – и всё! И я ещё прошёл, тень стала ещё виднее, уже ясно видно: это человек в высокой шапке, в руке сабля. Сейчас я его, думаю…

И тут он вдруг исчез. Я стою и озираюсь. Жду. Никого нигде не видно. Эх, думаю, дурень я, дурень, это меня Цмок попутал, чудище болотное, пан вахмистр часто о нём рассказывал, предупреждал не поддаваться на его уловки, сколько, говорил, он уже наших погубил – заманит, отберёт мушкет, а самого столкнёт с моста – и поминай как звали. Так что, думаю, я ещё дешево отделался. Развернулся, забросил мушкет за спину и пошёл обратно к берегу. Иду и думаю: сейчас пан вахмистр из укрытия выскочит и заорёт: «Где пропадал?! Ворон на посту считал, собака?!». Так что, думаю, чем я сейчас быстрей дойду, тем мне меньше будет шомполов. И уже не иду, а бегу, приклад по спине колотится…

А берега всё нет и нет! Да что это такое, думаю. Остановился, глянул под ноги… А там нетоптанные доски! Это я в другую сторону бегу! Вот как меня Цмок запутал! Развернулся, побежал обратно. Бегу изо всех сил, задыхаюсь, кричу: «Хлопцы! Н стреляйте! Это я, четвертой роты второго капральства…»

Ну и так далее. Сейчас, думаю, будут кричать в ответ, спросят пароль, я его назову. Остановился, слушаю…