Правитель Пустоты. Дети песков

– Будь осторожна, – еле слышно попросил профессор, вдыхая тонкий запах горьковатого парфюма, который исходил от девушки и ее одежды.

– Буду, – серьезно пообещала хетай-ра, отстраняясь от преподавателя и заглядывая ему в глаза. – Я вернусь, и мы вместе положим начало новой вехе в истории моего народа, Аш. Вот увидишь.

Время шло, а Манс, отправленный в Муравейник на поиски убежища, все не возвращался обратно в здание храма. Жрец Озахар, постоянно со скучающим видом разгуливавший неподалеку, подходил еще несколько раз к беседовавшим спутникам, а его настроение с каждой минутой не становилось лучше. В итоге последний раз он уже откровенно злился:

– Дочь матриарха! Вы собираетесь тут пробыть до самого закрытия мольбища Старухи?!..

– Простите нас, главный служитель. Мы уже уходим, – извинилась Лантея, виновато улыбнувшись, и сразу же добавила на залмарском для Аша: – Пойдем, постоим у входа… Надеюсь, с братом ничего не случилось.

Они покинули серое негостеприимное мольбище и сели на ступеньки пологой лестницы, ведущей к храму. Подземный полис готовился ко сну, горожан становилось все меньше и меньше, и на темные коридоры плавно опускалась вязкая тишина. Небольшая пещера, где располагалось мольбище, тоже пустовала, и даже светлячков в ней уже практически не было: они постоянно мигрировали в зависимости от времени суток, перебираясь из зала в зал в поисках свежих зарослей мха и лишайника. Поэтому когда через четверть часа во мраке от входа раздались чьи-то быстрые шаги, то Лантея сперва настороженно прислушалась.

– Он! – через мгновение выдохнула девушка с явным облегчением.

Это действительно оказался Манс, кутавшийся в свою темно-синюю мантию. Как только он разглядел фигуры сестры и преподавателя на ступенях храма, то сразу же устремился к ним, на ходу сбрасывая с головы глубокий капюшон.

– Я все сделать! – серьезно сказал юноша, пальцами причесывая свои спутавшиеся седые кудри.

– Тебя долго не было. Все прошло нормально? – спросил Ашарх.

– Никто не открыть дом. Поздно. Долго искать!

– Но ты все же нашел подходящий вариант? – уточнила Лантея.

– Да. Восемь уровень, лево, до конец. У стена, дом с три окна.

– Я поняла, где это. – Девушка кивнула и поднялась на ноги. – Возвращаемся во дворец.

– Как? А мы разве не сразу на новое место? – удивился профессор, тоже вставая с холодных ступеней и устремляясь следом за братом и сестрой, которые направились к выходу из пещеры.

– Вам нужно забрать вещи и запастись едой. Или ты хочешь неделю голодать? – усмехнулась Лантея, не оборачиваясь. – Да и я думаю, вам лучше будет выбраться из дворца в середине ночи, чтобы никому не попасться на глаза… Манс, ты же помнишь, где находятся тайные ходы?

– Хотеть, щтобы мы уйти так?

– Да, только ступайте не через мольбище Младенца. Этот ход рядом с комнатой Бартелина, он может услышать. Идите через тоннель, который ведет прямо к промысловым пещерам… Да, вам, конечно, придется сделать большой крюк по главному коридору, но так безопаснее.

– Я помнить, где он, – осторожно сказал юноша, кивая.

– Хорошо. Если стража вас не заметит, то все сложится как нельзя лучше. – Лантея нервно провела рукой по своему затылку.

Уже практически на подходе к обители правящей семьи Ашарх все же поинтересовался:

– Ты с нами не пойдешь ночью в Муравейник?

– Не пойду. Чем больше народа, тем больше шума. Да и мне нужно бы отдохнуть перед испытанием, – пробормотала девушка и скривилась. – Завтра мне потребуются все силы.

Едва только троица оказалась в привычных дворцовых коридорах, как первым делом они отправились на кухню. Это было просторное помещение с ровными каменными плитами вдоль стен, на которых и готовилась пища при помощи нагревания магией песчаника. Все углы оказались заставлены стеклянными горшками и казанами в человеческий рост, а под потолком висели связки сушеных грибов и растений, издававших приятный аромат. Кухня пустовала, повара и прислуга уже давно спали, но, самостоятельно порыскав по полкам и кладовым, приятели сумели набить свои сумки и вещевые мешки различной снедью: холодным хлебом, сушеной рыбой, брикетами прессованного мха, взяли также тяжелые горшки с маринадами, связку подсушенных фиников и даже одну закупоренную бутыль с травяной настойкой.

Когда провизия уже перестала помещаться в сумках, карманах и руках, то девушка проводила мужчин до комнаты Манса и, попрощавшись с ними обоими, ушла отсыпаться на женскую половину дворца.

Сбор личных вещей для переезда в Муравейник затянулся еще на половину вечера: у профессора оказалось не так уж и много скарба – только одежда и завернутый в тряпки меч Саркоза, о котором Ашарх и сам уже успел позабыть, а вот Манс, напротив, нервно бегал по комнате, основательно набивая мешки всяким ненужным хламом. Он совершенно не представлял, что могло ему пригодиться, а потому принял решение брать все.