Право и политика: научные очерки

В российской теории права эта внутренняя противоречивость юснатурализма преодолевается в рамках разработанной академиком В.С.Нерсесянцем либертарной концепции правопонимания, трактующей принцип формального равенства как сущностный признак права, отступление от которого означает неправовой характер любых норм естественного или позитивного «права». С позиций этого подхода не важно, носит ли такое отступление гуманистический характер, являясь уступкой со стороны права в пользу нравственности, или представляет собой властный произвол, имеющий антигуманную направленность (и то и другое деформирует правовую систему и, следовательно, несет в себе опасность для правопорядка[50]). Однако из такого понимания сущности права вовсе не следует, что вся социальная политика государства представляет собой отклонение от принципа формального равенства и носит неправовой характер. В условиях правового государства социальная политика, считал В.С. Нерсесянц, может и должна быть согласована с правовым принципом формального равенства. «Те или иные требования так называемой социальной справедливости, – писал он, – с правовой точки зрения имеют рациональный смысл и могут быть признаны и удовлетворены лишь постольку, поскольку они согласуемы с правовой всеобщностью и равенством и их, следовательно, можно выразить в виде абстрактновсеобщих требований самой правовой справедливости в соответствующих областях социальной жизни. И то, что обычно именуется социальной справедливостью, может как соответствовать праву, так и отрицать его»[51].

В этом вопросе позиция В.С. Нерсесянца расходится не только со взглядами юснатуралистов, которые, будучи приверженцами социального государства и высоко оценивая его социальную политику с нравственной точки зрения, отказывают этой политике в соответствии правовому принципу формального равенства, а, следовательно, целиком отдают ее на усмотрение (по сути дела – на милость) практике в лице политиков, законодателей, судей, чиновников и т. д. Его подход к пониманию правовой природы социальных прав отличается также и от взглядов целого ряда авторов, считающих себя сторонниками либертарной теории права. Надо сказать, что свободолюбивый пафос либертарной концепции правопонимания, сформировавшейся в советской теории права в качестве жесткой теоретической оппозиции официальному легизму и делавшей акцент на содержательном разграничении права как формы свободы от произвола как властного своеволия, привлек к этой концепции и тех, кому ближе идеи неолиберализма, развиваемые такими политическими теоретиками, как Ф. Хайек, Дж. Бьюкенен, М. Фридман и др. Для разработанной ими (экономической в своей основе) концепции неолиберализма главным источником свободы является «невидимая рука рынка», управляющая стихийным (свободным, по их мнению) развитием рыночных отношений и обеспечивающая свободу от принуждения во всех иных сферах общественной жизни. С позиций именно этого подхода (а не либертарной концепции правопонимания) отечественные неолибералы отрицают правовой характер социальной политики государства[52].

Эти различия во взглядах между неолиберализмом западного образца и российской[53] либертарной теорией права проистекают из разного понимания природы правового принципа формального равенства. Крайняя формализация данного принципа, характерная для неолиберализма, привела к его упрощенной трактовке, когда под формальным правовым равенством понимается чистое равенство между деянием и воздаянием (трудом и его оплатой, правонарушением и наказанием), не учитывающее социальные и биологические характеристики людей. Деяние рассматривается здесь не как процесс, в котором проявляются индивидуальные особенности действующего субъекта, а лишь как результат, для которого эти особенности не имеют значения. Всякое отклонение от такого равенства в пользу менее удачливых членов общества расценивается как благотворительность, основанная на нравственных идеях милосердия. Такая социальная политика, по мнению многих приверженцев доктрины неолиберализма, блокирует развитие свободной инициативы людей и, в конечном счете, оказывается невыгодна всем вместе и каждому члену общества в отдельности. Эту мысль предельно ясно выразил Ф. Хайек, утверждающий, что люди согласны «принуждать к единообразному соблюдению тех правил, которые значительно увеличили шансы всех и каждого на удовлетворение своих нужд, но платить за это приходится риском незаслуженной неудачи для отдельных людей и групп»[54]. Собственно говоря, на этом очень спорном тезисе (к которому мы еще вернемся) и держится вся доктрина экономического неолиберализма.