Право на рассвет

А ведь уклонись Марго вовремя, мы бы продержались эти несчастные десять секунд, за которые я бы сбил барона столом! Или комодом!

Но кто знал, что так произойдет!

Сердце вырывалось из груди. Клетка затрещала.

Марго неестественно выгнулась, и в ее руке появилась «Беретта». Грохнул выстрел, и один из близнецов пошатнулся.

Хашшас удивленно обернулся.

Второй близнец откуда-то выхватил серп, одним прыжком подскочил к девушке и размахнулся, очевидно, намереваясь отрубить ей руку.

Гул с планшетом что-то залопотал, указывая пальцем вниз.

От блюда поднимался легкий дымок.

В памяти всплыли слова Дайрона, которые он повторял уже дважды:

«Я всегда появляюсь вовремя».

И лежащий отдельно гелиодор шевельнулся.

VI

Время словно замерло, и я со вздохом отпустил прутья.

Хашшас выпучил глаза так, что они едва не выпали.

Остальные гулы еще ничего не поняли.

Между клеткой и Князем Трех Ступеней возникла яркая точка, словно горел магний. Она ослепительно вспыхнула, а когда свечение угасло, на ее месте стоял Дайрон.

В своем истинном облике.

Он сделал шаг к кресту прощения, и клетка развалилась на четыре части.

Одновременно с этим занесший над Маргаритой серп близнец вспыхнул ярким бездымным пламенем, и в считанные мгновения обратился в пепел вместе со своей железкой. Поскольку он смотрел в другую сторону, то сгорел, даже не успев понять, что происходит.

Дайрон был одет довольно необычно – в светлые джинсы и шоколадного цвета кожаную куртку. Я даже успел мысленно улыбнуться.

Но гулам было явно не до смеха.

Хихиканье оборвалось, старуха неуверенно замолчала.

Тот гул, что встречал нас, схватил цепь с болтающимся на ней ошейником, вымазанным в останки плоти жреца, и со скоростью вентилятора завращал ею над головой. Судя по его, необремененному интеллектом лицу, вряд ли он понимал, с кем имеет дело.

C жужжанием цепь вертелась над ним.

Одним взмахом он оторвал голову крайнему набитому золотом гулу, так что осталась лишь часть верхней челюсти.

Сверкающий круг коснулся одной из колонн, и во все стороны полетели осколки камня.

Оскалившись, чудовище шагнуло вперед.

Но четырехметровая цепь прошла сквозь голову Дайрона, словно мираж. А потом не глядя, Бог вскинул руку, не давая ей завершить круг. Несколько витков, как в кино, сразу намоталось ему на руку.

Неуловимым движением Дайрон дернул цепь, и гула бросило вперед. И через мгновение левой рукой Бог сжимал костяное горло гула. От его пальцев поднимался пар. Потянуло горящим мясом. Послышался отчетливый хруст.

Даже боги не чуждаются эффектов…

Трупоед захрипел.

Дайрон брезгливо тряхнул кистью и разжал пальцы. Гула отшвырнуло назад, в глубину зала.

Медленно, очень медленно Бог повернулся к остальным.

Хашшас упал на задницу, и начал отползать назад, путаясь в полах своего роскошного халата.

Теперь-то он понимал, что нужно было ставить не на ту лошадь.

Рынок залихорадило. Акции блондина стремительно обваливались.

Выронив пистолет, Маргарита зарыдала.

Скрестив на груди руки, Бог пристально рассматривал гула. Покрываясь липким потом, тот лихорадочно полз назад, пока не уперся спиной в стену.

Свита замерла вокруг, не зная как реагировать на происходящее.

Не растерялся лишь гул с планшетом. Он сразу плюхнулся на колени.

– Пощады! – хрипло взмолился Хашшас, простирая руки к Дайрону. Тот невозмутимо смотрел на него.

Вздрогнув, князь опустил взгляд. И резко вздернул руку, на которой был надет странной формы браслет, очевидно служащий или щитом, или оружием.

Но не успел.

Браслет раскрылся, и описав дугу, лег в раскрытую ладонь Бога.

Повернувшись ко мне, Дайрон коротко кивнул.

На ходу стягивая куртку, я бегом бросился к Маргарите, и с остервенением стал стирать мерзко воняющую кровь.

Под которой была совершенно чистая, без каких-либо повреждений, кожа.

– Хроссг, Хашшасс? – поинтересовалась старуха и снова хихикнула, сверкая металлом клыков. Очевидно, ее маразматический мозг никак не осознавал происходящее.

Со звуком лопающейся струны оборвался ошейник, светловолосое существо в два скачка пересекло зал, прыгнуло на кровать и вцепилось в старуху.

Гулиха пронзительно заверещала. Но никто не спешил ей на помощь.

Гул в выглаженной рубашке осторожно поднял блюдо с камнями и на коленях повернулся было к Дайрону, но потом передумал, и осторожно опустил его возле меня.

Я схватил камни и затолкал их в карман.

– Вон! – негромко произнес Бог.

Стены зала стали ощутимо подрагивать, как при землетрясении.

Я зажмурился. Меня затрясло, как при нервном припадке.

Марго. Главное, что с ней было все в порядке. Но почему же Гарри…

Я открыл глаза.

Свиту как ветром сдуло. Вместе с ними пропал и сородич Жоакина. Набитые золотом гулы тоже куда-то исчезли. Лишь горы разнокалиберных золотых кусочков под тумбами напоминали о недавнем чудовищном извращении.

Остались лишь князь и его сумасшедшая мать.

Скрестив руки на груди, Дайрон брезгливо рассматривал Хашшаса.

– Пощади, Великий! – шептал гул, распростершись на полу. – Все, что угодно, умоляю, лишь пощади!

– Однажды я прощал тебя. – Наконец произнес Дайрон. – Ты знаешь, что последует за этим!