Право на тебя

А он не слушает, выскакивает из машины, будто ошпаренный. И только минут через десять мы трогаемся с места. В салоне полная тишина, каждый думает о своем. Имея в руках неопровержимые доказательства вины Антона Пархоменко, я чувствую удовлетворение. Но меня душит злость. Чем же держит тебя эта семейка, Рита? Я знаю тебя, моя девочка, тобой движет отнюдь не меркантильность. Ответь мне, что тогда?

* * *

День свадьбы

Рита

– Тебе идет это платье, Рита, – голос Артема Юрьевича мне кажется особенно противным в этот день.

Я стою перед зеркалом, пока модистки добавляют последние штрихи в образ.

– Невеста сегодня великолепна, – соглашается с ним главная портниха, а вот от меня слов ему не дождаться.

Он стоит еще пару минут, затем отдает приказ всем выйти, когда процедуры завершены. Мы остаемся наедине.

– Я ведь могу надеяться, что никаких сюрпризов до заключения брака ты нам не подкинешь? – лениво подходит ближе, касается руками моих открытых плеч.

Его хватка должна заставить меня испытывать страх, но его нет, в моих глазах отражается только безразличие. Он смотрит в зеркало, держит мой взгляд своим, предупредительно качает головой, предупреждает о последствиях.

– Вы можете надеяться, – говорю и тем самым успокаиваю его.

А мне хочется злорадно скривить губы, но я держусь, пока он не уходит. Да, ты можешь надеяться, вот только не все надежды сбываются, не правда ли? Многих сегодня ждет сюрприз. И тут сзади раздается шорох. Испуганно оборачиваюсь и вижу руку в окне, держащуюся за подоконник. А после появляется лицо Саида. В очках и кепке его не узнать, но я определю любимого из тысячи. Подбегаю к тому моменту, как он полностью оказывается в комнате, задергивает шторы. И он сразу же берет меня за плечи, с гневом осматривая мой наряд.

– Слишком голые плечи, – недовольно бурчит, зло скаля зубы.

– Как ты… – безумно рада видеть его прежним, но изможденный вид пугает, – ты сбежал из больницы?!

Ощупываю его лицо, не могу насмотреться.

– А ты собралась за другого замуж? – кривится, словно проглотил дольку лимона, но в глубине глаз я вижу смешинки, – еще и с моим котеночком под сердцем?

Обнимает меня, а я после этих слов цепенею. Каждая мышца деревенеет, меня будто ударяют под дых. Дрожу, не могу справиться с накатившей болью, и он это чувствует.

– Что? – отстраняет от себя и вглядывается в мои глаза, а затем я вижу, как моментально он теряет запал сил и энергии.

– Прости, – кладу ладонь на его грудь, – я не уберегла его, это моя вина…

По слезам текут слезы, не могу смотреть в глаза любимому, но тут он удивляет меня. Целует в губы невесомо, еле касаясь.

– Все будет хорошо, кошечка, – шепчет, упираясь мне в висок.

Тело его содрогается, словно он еле сдерживает себя, чтобы ничего не разгромить. И его поддержка греет, придает мне сил.

– Насчет платья… – порываюсь сказать о своем плане, но он закрывает мне рот, касаясь моих губ указательным пальцем.

– Не нужно, я все решу, – и говорит так уверенно, что мне легчает.

Вот только не успеваю осознать его слов, как в дверь комнаты стучат.

– Кто? – кричу испуганно, надеясь, что в тоне не слышен страх разоблачения.

– Я, – бурчит Антона, на что тело Саида моментально теряет расслабленность.

– Не заходи! – практически истерю, но, к счастью, он не стремится зайти, ждет за дверью.

– Время выходить, поспеши! Отец психует, – недовольно сообщает мне, а затем мы слышим удаляющийся стук шагов.

Несколько секунд стою в объятиях мужчины, а затем отталкиваюсь. Пора идти. Но уйти мне не дают. Резко дергают на себя, прижимают к горячему телу.

– Что ты делаешь со мной, малыш? – упирается лбом мне в макушку, – зачем сбежала? Неужели боишься их сильнее?

– Отпусти, Саид, – хрипло шепчу, с надрывом и чуть ли не плача, – мне надо идти.

Это так тяжело. Вот так уходить и даже ни разу не обернуться. Но мне нельзя. Нельзя.

Я связана обязательствами. Перед женихом, перед матерью, которую не могу подвергнуть опасности. Кто бы знал, как плачет мое сердце каждый раз, когда я ухожу от тебя, милый. Но мы не можем быть вместе. Не судьба…Но я сделаю все, чтобы переиграть ее.

– Никуда ты не пойдешь, моя кошечка, – рычит мне в ухо, разворачивая к себе зло, агрессивно, – мы вместе пойдем.

– Я все решу, Саид, – упираюсь ладонями об его торс, – сегодня до церемонии подъедет нотариус и…

Только хочу сказать, что я – наследница бывшего главы семейства Пархоменко, как ему приходит сообщение. Он читает его и по мере чтения морщины на лбу разглаживаются. Саид отпускает меня, целует напоследок и говорит то, что еще долго не дает мне покоя.

– Встретимся там, кошечка, – выдыхает мне в губы, – смотри, если выйдешь за него, придется тебе мигом стать вдовой.

И выходит в окно, тем же путем, что пришел.

* * *

– Выходим, молодежь, – бодрым и довольным тоном поторапливает нас Артем Юрьевич.

Первым из машины выскакивает недовольный Антон, все время поглядывающий на экран мобильного. Иногда кошусь, что там, но он девственно чист, так что ожидания жениха для меня – загадка.

– Виталий, – кивает подъехавшему ко входу ЗАГСа деверю мужчина.