Право на жизнь (СИ)

Сама Альтэсса лежала на возвышении, окруженная облаком желтых орхидей. Даже сейчас она выглядела величественно — в жреческом одеянии с ажурным обручем-венком на лбу и рыжим плащом распущенных волос. Внешне не тронутая ни тленом, ни гибельной магией, изуродовавшей ее защитников, сестра казалась спящей.

Каттера — бледный призрак в черном балахоне хранителей памяти — подняла пустой взгляд. Произнесла.

— Тебя там не было.

Под хлесткой плетью ее слов я попятилась, развернулась. Сорвалась на бег, в панике не разбирая дороги.

Коридор, лестница, переулок, сквер…

Укоризненные взгляды встреченных драконов били больнее камней.

Долг велел всем сражаться, но тебя, эсса, не было на поле боя.

Порыв ветра бросил в лицо горсть песка, заставив отшатнуться от края внешней стены. Рик схватил за запястье, притянул к себе. Гладил по спине, волосам, успокаивая, утешая.

— Ты не виновата в том, что произошло. Ты не виновата, Лань.

Я сердито вырвалась. Крикнула, выплескивая в короткий вопрос всю злость на собственную роковую ошибку, всю боль от неподъемного груза вины, который мне предстояло нести до конца жизни.

— А кто тогда?!..

— …Лань! Лань, тише! Успокойся, девочка! Все хорошо! Я пошутил. Прости дурака, глупая затея и зашла слишком далеко…

— По-поцелуй меня.

Рик растерялся, учитывая, что с этого все и началось, нерешительно коснулся моих губ, век, уже без прежнего страстного напора, нежно и едва дотрагиваясь — так мать успокаивает перепуганного ребенка. Дрожь постепенно отпускала тело. Видение тускнело, меркло, превращаясь в призрак несбыточного грядущего. Я не струшу, не отступлю.

— И что мне с вами делать? — донеслось от входа. — То ли казнить одного перебежчика за покушение на… ну, пускай будет, честь эссы, то ли зайти через полчаса, — Крис неприязненно оглянулся на дверь и с наслаждением устроился около очага, не спеша приводить в исполнение ни первую, ни вторую угрозу.

Мы спохватились, что Рик до сих пор находится на мне сверху. Поспешно отодвинулись друг от друга.

— Опаздываешь, — попенял меченый карателю. — Я уж думал, придется сдаваться эссе Исхарду и надеяться, что задавака достаточно рассудителен и выслушает меня, прежде чем отдать на съедение своим дворнягам.

— Ты-то сам почему задержался?

— Хотел убедиться, что все пройдет, как надо. Получилось?

Крис покосился на меня, неохотно признался:

— Частично. Гнездо кровопийц белобрысый зачистил конкретно, а вот выполоть сорняки в своем саду — дело посложнее.

— Не вычислил, значит?

Каратель качнул головой, Рик досадливо цокнул. Извлек ящик из угла, распутал тесемки у дорожного мешка. Занялся сортировкой вещей — что взять, что оставить.

— Пойдешь? Сейчас?

Рыжик смотрел за сборами со скептическим выражением лица. Непогода снаружи продолжала бушевать и, кажется, только усилилась.

— Нет. Подожду до утра, пока разъяснится и облава перекроет все щели, — язвительно отозвался меченый, брезгливо рассматривая какую-то гадость, вытащенную из ящика. Находка напоминала высохший трупик мыши-полевки, который дракон без сожалений швырнул в костер. — Прорвусь. Не впервой.

Крис закатал рукав и стянул с запястья пару браслетов.

— Возьми. Пригодятся.

От артефактов Рик отказываться не стал. Бегло проверил вещи, оделся, натянул рукавицы. Кивнул на прощание алому. Мне достался долгий изучающий взгляд — но так ничего не сказав, дракон вышел за дверь, чтобы раствориться среди сбивающего с ног урагана, ночной тьмы и слепящего снега.

Дойдет ли? Сумеет ли, несмотря на всю уверенность, преодолеть холмы? Я невольно поежилась, представляя, каково Рику сейчас снаружи, среди метели. Крис, заметив мой жест и неправильно истолковав, подкинул в огонь дров, вынуждая пламя разгореться жарче.

Долгое время молчание нарушалось только треском сгорающего дерева и стонами ветра. Неожиданно стало доходить, что меня обнаружили в землянке наедине с человеком, которого по моему же приказу заключили под стражу по обвинению в измене. Более того мы целовались! Целовались явно с удовольствием. Хотя единственным драконом, которому должны принадлежать мое тело и сердце, я сама же объявила Исхарда.

Весь образ благонравной невесты, старательно создаваемый последние месяцы, рассыпался к Хаосу. Я не представляла, как объяснить ситуацию другу. Рыжик же загадочно лыбился, не спеша ни обвинять, ни помогать, ни задавать наводящие вопросы.

— Крис, то, что ты видел…

— Неужели Матерь-Спасительница наложила на тебя проклятие девственницы: стоит лечь в постель с мужчиной, и ты начинаешь биться в припадке? Неудивительно, что снежный лорд раздраженный ходит.

Значит, вот как это выглядело? Постойте-ка! Я все же научилась вычленять главное из случайно оброненных фраз.

— Ты тут был с самого начала! И даже не подумал вмешаться!

— Не с начала, — поправил Крис. — Но достаточно долго, чтобы насладиться испуганным лицом Котофея. Честно говоря, колебался, то ли прибить его, то ли посочувствовать из мужской солидарности.