ПРАВО ВЫБОРА

Дождавшись появления румяной корочки на небольших кубиках говядины, что поджаривалась в сотейнике на небольшом количестве подсолнечного масла, юноша ловко извлёк мясо и закинул в масло нарезанные лук и чеснок. Шкворчащий сотейник услаждал его слух, благоухание слегка обжаренной говядины ласкало его обоняние оттенками крови и потому невесёлые мысли не превышали предела разумного.

— Если страдать, то, хотя бы, стоит делать это со вкусом… — озвучил он свой вывод перед тем, как удалился из гостиной комнаты, где долго беседовал с сёстрами Мияги, решившими наконец-то озвучить ему своё условие. Стоит заметить, довольно безжалостное и ультимативное.

— Выучи японский язык и основные принципы этикета не позже, чем через три месяца. Научись сносно писать и разговаривать на отвлечённые темы, прими то, как до́лжно вести себя на нашей родине. Тогда мы будем согласны с тобой встречаться, — процитировал он ультиматум девушек вслух и довольно громко, но не обратил на это никакого внимания, продолжая автоматически помешивать лук, обжаривающийся до золотистой корочки. — А больше них… вам не надо, дорогие мои?

Вопрос, разумеется, был риторическим. Алекс и тогда его задал, впрочем, ограничившись исключительно мыслью. И спустя несколько мгновений сразу и полностью согласился с условиями ультиматума.

— Вот нахрена мне всё это было нужно?! Какой японский?! В нём три азбуки! А этикет? У меня самурай под боком жил, а я так них… в нём и не понял!

Признаваться себе, даже в столь мелком поражении, тоже оказалось довольно неприятно, но в познании самураев и этикета Алекс Розенкрейц продвинулся одинаково недалеко.

— Ещё и камикадзе этот на меня обиделся. Представитель древнего, но очень бедного рода. Шпага и честь, в лучших традициях мушкетёрского романа! Податься, что ли в пираты? Не думаю, что здесь это кого-нибудь шокирует, раз есть и такие персонажи, — продолжал он гневно выговариваться, заливая поджаренные овощи предварительно заготовленным куриным бульоном. Сама же отварная курица терпеливо ожидала своего часа — по плану её трансформация в острый японский салат рейкан начиналась лишь после того, как говяжье рагу очутилось бы в разогретой духовке.

— Точно! — воскликнул Алекс, сбиваясь с мысли и нашаривая рукой необходимые кнопки на электронной панели плиты. — Теперь соус… Как дедушка говорил? Чтобы ни одного комочка не было!

Добавленная в обжарку мука и так была в достаточной мере перемешана и растворена, но перфекционизм требовал тщательной проверки на соответствие. Убедившись в правильной консистенции получившегося бульона, он втянул шлейф ароматов и принялся за финальный этап ритуала по созданию колдовского отвара, погружая в бульон мелкие размятые томаты и обжаренное до румяной корочки мясо — пошедший на него окорок зрелого, но ещё достаточно молодого быка отвечал строгим требованиям взыскательного гурмана старинных сибирских ресторанов — в провинциях Великой Империи всегда хорошо, изобретательно и вкусно готовили мясо. Засыпав всё сверху мелко нарезанными кубиками перца чили и несколькими щепотками соли, парень сноровисто накрыл посудину с бульоном слоем фольги и придавил её тяжёлой крышкой, безжалостно отправляя огнестойкую посудину в пахнувший жаром разогретый зев духовой печи.

— Отправляйся в Ад и раньше, чем через полтора часа не смей возвращаться! — театрально воззвал он к будущему рагу, плотно притворяя дверцу.

Маска юноши, что сопровождала его последние годы, приросла значительно глубже, чем он мог себе представить. Молодое тело, сотрясаемое, как гормональным, так и психическим штормом, самостоятельно вступило в прогрессирующий симбиоз с его значительно более старшим духом. Весной ему суммарно исполнилось бы пятьдесят лет. Но всё чаще он ощущал свои вторые семнадцать. И действовал соответственно этому возрасту…

— Большим Каретным и не пахнет. Но вот рука за пистолетом тянется, — печально констатировал он, доставая сигарету из початой пачки контрабандного «Кэмела». — То ли перестрелять всех к чёртовой матери, то ли самому застрелиться?..

— С курением тоже придётся завязывать, — произнесла неслышно появившаяся у него за плечом Риасу, выхватывая сигарету изо рта парня едва заметным глазу движением изящной девичьей руки. — Ничего личного — только бизнес! Мой жених не будет иметь таких вредных привычек. Сестра меня поддержит.

Нахмурившись, Алекс отлип от стола, на который до того опирался. Расправив плечи, развернулся к появившейся девушке и, столь же быстрым движением, вернул себе отнятое.

— Тише, тише… — спокойно замурлыкала Риасу, — Никакого принуждения…

— Тебе точно семнадцать?

— Нахал. — Чарующе улыбнулась девушка и на несколько секунд задумалась, тщательно складывая фразу на английском: — Ты можешь делать что пожелаешь. Мы тоже не в восторге от перспективы фиктивного замужества.

— Вот поэтому я и спрашивал о возрасте. Посол Бельский ведь озвучил вам своё предложение? — спросил Алекс, прикуривая и нарочито небрежно выпуская клубы дыма. — Протекторат Российской Империи защитит лучше, чем статус моих невест.