Праздник на выезде

– Ты что, обезьяна?! – брызгал слюной Жорж. – Это, по-твоему, фиолетовый? Бандерлоги! Дальтоники! Слепые! Бездари криворукие! Кто пустил ее сюда?! Уволить охрану! Всю! Дубина стоеросовая, хватит мне тут слюни распускать! Иди улицы подметай! Хотя я бы и швабру тебе не доверил! А ну… – Он замахнулся, и у Глеба сорвало крышу.

Он сам не понимал, как это произошло. Мгновение – и вот Рудаков уже со всей силы отталкивает Копполу прочь от Алины, а кулак сам собой сжимается для апперкота.

– Не трогай ее! Она – лучшая, кто вообще работал на тебя, старый ты…

– Глеб?! – Голос Алины прорезал воздух в последний момент. Еще немного, сантиметров десять, и рука Глеба оставила бы на челюсти Копполы отпечаток густого фиолетового цвета.

Спасло Рудакова только чудо – и тот факт, что Белкина, как выяснилось, все это время преспокойно попивала минералку в углу кабинета. И орал Жорж вовсе не на нее, а на какую-то другую зареванную девицу.

– Простите его. – Алина встала между Глебом и Копполой. – У него проблемы с самоконтролем.

– Кто это вообще такой? – Жорж, кажется, приходил в себя. Одного лишь голоса Алины ему хватило, чтобы лава, бурлящая внутри и норовящая залить все вокруг, остыла и улеглась.

– Мой деловой партнер, – мягко произнесла Алина и взяла Копполу под руку. – Он как раз вернулся из службы кейтеринга с дегустации, и его вывели из себя эти лентяи… Мы просили королевские креветки, а они подали тигровые.

– Как я вас понимаю! – Жорж окончательно сдулся и обессиленно рухнул в деревянное кресло, больше напоминающее трон династии Тюдоров. Алина тут же поднесла ему свежую бутылочку «Перье» и открыла с коротким шипом.

– Но я уже работаю над собой, – подыграл Глеб. – Алина мне и таблетки новые подогнала…

На этой фразе Белкина как-то побледнела. А может, всему виной игра света?

– Я бы тоже не отказался, – вздохнул Коппола. – Нет, ну как можно работать с этими людьми? – Он покосился на заплаканную девушку с отрезком ткани в руках. – Разве это фиолетовый?

– Скорее фиалковый, – поддакнула Алина, и Глебу пришлось тоже со знанием дела кивнуть, хотя он не видел разницы не только между двумя этими оттенками, но и между их названиями.

– А я о чем? – Жорж оживился. – Вы чудо, Алиночка, просто чудо! Только вы меня понимаете… Не знаю, где Федя откопал эту идиотку… Уйди, дура! – Последние слова относились уже к девушке с тканью, и не сказать, чтобы сильно ее расстроили: она с плохо скрываемым облегчением выбежала из кабинета, покрепче прикрыв за собой дверь. – Итак, показ, – Коппола поднялся из кресла. – Договор мы уже подписали, Алине я все объяснил. Цвет новой коллекции – фиолетовый. Не фиалковый, не баклажановый, не ежевичный, не, прости господи, сливовый или пурпурный. И уж точно не лаванда…

– Мы поняли, – осторожно перебил Глеб, пока Коппола не перечислил еще сотню-другую оттенков.

– Вот и прекрасно. Действуйте-злодействуйте, – на сизом от постоянных вспышек ярости и, вероятно, несварения лице Копполы заиграла довольная улыбка. – Идите, через неделю жду от вас макеты приглашений, образцы шаров и костюмов для официантов, – и он красноречиво указал на дверь.

Стоило им выйти, как Алина схватила Глеба за пиджак и поволокла в сторону.

– Ты что творишь?! – зашипела она, как змея, в которую потыкали палкой. Не зря все-таки на аптечных эмблемах изображают гадюку.

– Я думал, он на тебя орет, – дернул плечом Рудаков. Нет бы оценила его смелый поступок! Вот кто еще бросился бы на самого дьявола ради нее?

– Ну да. Услышал «дура» – и сразу решил: речь про Алину. Давай так: если ты не можешь с ним… – но договорить Белкина не успела, потому что в дверях показалась сизая физиономия Копполы.

– Забыл сказать! – крикнул он. – Федя уже забронировал конференц-зал в «Равенне». Мы там в прошлом году проводили показ, подиум под их размеры уже готов, на складе валяется. Проверьте, чтобы адрес на приглашениях был указан верно, – и он скрылся, не подозревая, какую бомбу скинул.

– «Равенна»? – хором выдохнули Алина с Глебом и в ужасе переглянулись.

Тот самый отель, где они познакомились. Парочки часто любят возвращаться на место первой встречи и ностальгировать о былых временах. Ну, если только они не разнесли это место в клочья, не разбили стену в фойе и не облили гигантскую люстру белой краской.

– Я туда не вернусь! – Глеб попятился и уперся спиной в стену. – Ни за что!

– Тогда пойди и скажи ему об этом! – Алина указала на дверь в преисподнюю.

– Милейший человек. Деликатнейший, – передразнил Рудаков. – Сама и пойди.

– Зато он платит вовремя, в отличие от твоей Мининой, – парировала Алина. – И платит много. – Она стиснула челюсти, и Глебу показалось, что он слышит, как поскрипывают ее шестеренки. – «Равенна» – значит, «Равенна», – сказала она наконец то ли Глебу, то ли себе самой. – Авось обойдется.

Глава 16