Преданность. Повесть о Николае Крыленко

— Словом, Совет — это как бы общий народный хозяин, — раздумчиво подытожил Шиночкин, поднимаясь. Зачем-то вынул из винтовки обойму, подул на нее и снова вставил. — Ты вот что, Николай Васильевич, — впервые обратился он к прапорщику на «ты»: — так и передай, когда в Петроград приедешь: мол, солдаты-окопники за Совет, а в случае чего — завсегда поддержат.

Еще долго толпились солдаты, окружив прапорщика, он просто и терпеливо пояснял непонятное. На передовой было спокойно: противник не предпринимал боевых действий, а ротный Белонравов после солдатского митинга держался в стороне от солдат. Он с нетерпением ждал, когда прапорщик уедет, а там он, Белонравов, и другие надежные офицеры повернут все по-своему, наведут в полку надлежащий порядок, зажмут в кулак комитетчиков.

Большевистская прокламация, написанная прапорщиком Крыленко, мгновенно распространилась по фронту.

Когда Николай Васильевич увидел статью Ленина в «Правде», у него от волнения пересохли губы. Владимир Ильич писал: «Всякий, кто дал себе труд прочесть резолюции нашей партии, не может не видеть, что суть их вполне правильно выразил товарищ Крыленко…»

Товарищ, а не «Брам. А и К⁰»…

Большевистская фракция съезда выдвинула Николая Васильевича в состав первого Всероссийского Центрального Исполнительного Комитета Советов — ВЦИК. Он остался в Петрограде.

И снова супруги Крыленко работали плечом к плечу: Елена Федоровна состояла членом редколлегии «Солдатской правды», а Николай Васильевич сотрудничал в этой газете. Их корреспонденции нередко печатались на одной полосе.

21 июня 1917 года

ПЕРЕШЛИ В НАСТУПЛЕНИЕ…

«Русская армия перешла в наступление. Армия русской революции двинулась вперед и прорвала немецкий фронт…

Русская революция поставила под вопрос захватную грабительскую войну и возможность бесконтрольно бросать на смерть массы рабочих и крестьян ради наживы и прибылей капиталистов. Надо было вновь убедить крестьян и рабочих дать опять убивать себя так же, как позволяли убивать себя прежде… Надо было убедить солдат вновь превратиться в пушечное мясо…

Кровавые жнивы вновь устлали поля Галиции. Братанья больше нет на фронте. Не кусочками хлеба и сахаром — снарядами обмениваются теперь на русском фронте…

Наступление сейчас означает на деле фактическую помощь англо-французским капиталистам силами русской революционной армии.

Наступление сейчас означает снова фактическую замену лозунга «Пролетарии всех стран, соединяйтесь!» позорным лозунгом «Пролетарии всех стран, стреляйте друг в друга!».

Англо-французские капиталисты через свои правительства потребовали от русского правительства наступления.

Русские буржуазные министры потребовали его от Керенского.

Керенский «во имя революции» потребовал его от солдат.

Полки поверили и пошли…

Теперь совершается комедия всемирной истории. Начатая во имя мира революция превращается в войну, якобы во имя революции.

Международная буржуазия временно одержала еще одну победу. И главная заслуга в этом, конечно, гражданина Керенского.

Прапорщик Крыленко»

ДВА НАСТУПЛЕНИЯ

«…Кровавое дело Керенского — это не только наступление на фронте, не только борьба с Германией — это и наступление на революционную демократию всего мира и в первую голову на революционную демократию своей собственной страны, это поход против народа собственной страны.

…И что бы теперь ни кричали буржуа вместе с меньшевиками и социалистами-революционерами, смотр войск и революционной демократии на улицах Петрограда показал, что действительными вождями этих рабочих и солдатских батальонов является наша партия.

А раз так — нам не страшно «наступление», даже с двух сторон.

Е. Розмирович»

И все-таки, несмотря на то, что они сейчас жили и работали в Петрограде, им редко удавалось побыть наедине друг с другом: Елена Федоровна проводила целые дни и ночи в редакции, а Николай Васильевич ездил по воинским частям, выступал с речами от имени ЦК партии и при этом регулярно писал в газету. Елена Федоровна восхищалась и гордилась мужем. Как-то при встрече в редакции сказала ему:

— Твои статьи, Николай, и править не надо. Не зря Владимир Ильич похвалил тебя, сказал, что ты один из самых горячих и близких к армии большевиков.

— Так прямо и сказал? А ты не преувеличиваешь?

— Нисколько.

Глава двенадцатая ДЕЗЕРТИР

У меня отличная память на цифры. Я вижу, как таблицу умножения, эту колонку: результаты выборов в Четвертую Государственную думу. По числу голосов, отданных за меня моими избирателями, я был первым даже в нашей «шестерке».

Если угодно, это не хвастовство. У меня хранится газета «Луч» от 28 октября 1912 года, № 37. Вот что в ней говорится:

«Депутатом от рабочих по Московской губернии избран бывший секретарь союза петербургских металлистов Роман Малиновский. В его лице думская социал-демократическая фракция впервые приобретает видного практика профессионального движения, в самые тяжелые годы реакции принимавшего живое участие в открытых рабочих организациях».

Или еще: