Предательство. Последние дни 2011 года

Маша подошла к двери и увидела участок за домом. Он был длиной метров сто. Хвойные деревья плотно росли по всему участку, также были видны небольшие не занятые деревьями места, покрытые ровным слоем снега. Газоны, подумала Маша. Молодые сосны высотой метров десять-пятнадцать составляли большинство насаждений, реже встречались туи и ели.

Настроение у нее поднялось, теперь она была уверена, что рассказы Сергея Георгиевича о птицах соответствовали действительности, и ей может повезти уловить необычный кадр.

Когда Маша спустилась в кухню-столовую, стол был накрыт. Сергей Георгиевич сидел за столом, а Татьяна Александровна завершала готовку.

— Маша, садись рядом с Сергеем Георгиевичем. Сейчас дожарю последний хачапури и присоединюсь к вам. Что тебе налить?

— Чай, если можно. А Наташи не будет?

— Мы идем, — громко сообщила Наташа, которая вошла вместе с Мариком и Радой. — Мы извиняемся, мы переодевались.

Рада бросилась в ноги Сергею Георгиевичу, но Татьяна Александровна предупредила его:

— Ничего не давай, превратилась в полено, такая плотная.

Марика посадили на его высокий стульчик, он уперся локтями на свой столик и стал разглядывать Машу. Наташа его одела в красивую красно-синюю клетчатую сорочку, темно-синие брюки. Темно-русые волосы были аккуратно причесаны с четким пробором. Его синие глаза пристально смотрели на Машу. Через минуту он ей улыбнулся и стал строить глазки.

— Все, Маша, ты ему понравилась, — с улыбкой, но важно, как соответствовало моменту, сообщил Сергей Георгиевич. — Теперь он будет оказывать тебе знаки внимания.

— Сколько ему лет?

— год и десять месяцев, — ответила Наташа. — Он еще не говорит. Так, отдельные звуки и несколько слов «ма-ма», «ба-ба» и «па-па».

— Мальчики, я слышала, поздно начинают говорить, — подтвердила Маша.

— Да, наши ровесницы уже знают много слов, а мы не хотим говорить, — при этом Наташа с укором посмотрела на Марика.

— Не торопись, еще устанешь от его вопросов и разговоров, — поддержал внука дед. — У нас как в том анекдоте про молчуна.

— Можно его услышать? — попросила Маша.

— Конечно. Мальчику пять лет, но он не говорит. Врачи не смогли установить диагноз. В один прекрасный день, когда мальчика кормили супом, он неожиданно сказал: «Соли мало». Восторженные родители, дед и бабушка собрались вокруг него и спрашивают его, почему он не говорил, если он знал слова. Мальчик укоризненно посмотрел на них и сказал: «До этого все было в норме».

— Хватит разговоров, хачапури остынут, — с этими словами Татьяна Александровна стала раскладывать в тарелки приготовленные ею хачапури.

— Татьяна Александровна, я кушала хачапури, но они были другими, — сообщила Маша. — Эти больше напоминают тонкие пироги.

— В принципе они и есть пироги, только начинка из сыра. Есть свои нюансы, поэтому они и разные. Аджарские хачапури с жидким яйцом, эти — имеретинские, есть еще в слоеном тесте, есть ачма — это тоже в слоеном тесте, только их немного отваривают.

За едой Маша незаметно для себя увлеклась общим разговором. У нее возникло ощущение, что окружающих ее людей она давно знает и медленно погружается в атмосферу чужого семейного уюта.

— Так и быть, — неожиданно сказала Наташа, — у нас гостья, праздник, поэтому пойду по второму кругу. Ограничения подождут до понедельника.

— Можно я тоже возьму еще кусок? — спросила Маша.

— Сделай одолжение, — обрадовалась Татьяна Александровна.

* * *

— Сергей, сделай одолжение, пойди и открой ворота во двор, — попросила соседка, живущая на соседнем балконе, где проживали три семьи, включая семью Гриши.

— А зачем нужно открывать ворота? — поинтересовался Сергей, склонный к выяснению всего, что он видел или слышал.

— Дрова должны привезти.

Сергей открыл большие ажурные металлические ворота, выглянул на улицу, но грузовика не увидел. Вечерело, скоро собираться домой — готовить уроки. Но осенний день выдался теплым, и торопиться домой не хотелось. Дрова были удобным поводом еще задержаться на час или два.