Предчувствие

Квартира Шакуршинова не сможет похвастаться просторностью, однако без труда впустит изрядное количество пьяных писателей. Вместительности помещения весьма поспособствует отсутствие стены между гостиной и кухней, превращающее бóльшую часть квартиры в своеобразный банкетный зал (торжественный на свой лад). Беглого взгляда на домашний кавардак будет достаточно, чтобы понять: призвание хозяина берлоги – хвататься за множество дел, но в конце концов предпочитать им выпивку. Стопки книг и бессистемно разбросанные повсюду отрывки начатых поэм и критических статей будут делить пространство с пустыми бутылками и всевозможным хламом. Словно каждое утро хозяин, в зависимости от того, какая муха его укусит, вынужден будет делать невыносимый выбор – писать стихи или писать о стихах, лишь бы не заниматься уборкой (шутки шутками, но к этому моменту Шакуршинов всерьез столкнется с проблемой литературной самоидентификации, усугубляющей ежедневные запои). Особо нужно отметить скомканный в углу дивана спальник (отличная альтернатива постельному белью) и лежащую тут же крышку сканера, заполненную тополиным пухом (соседство, которому позавидует любой сюрреалист). Иными словами, это идеальное место, чтобы продолжить бражничать и в конце концов мертвецки надраться. (Вам ведь уже понятно, что литераторы, как правило, не против опрокинуть внутрь горла стакан-другой, не так ли? Шила в мешке не утаишь: спиртное для беллетристов – то же, что спорт для подтянутой молодежи, не склонной к написанию стихов.) Итак, пир продлится всю ночь.

Перед тем как присоединиться к гулянке, Петр и его очаровательная спутница проведут несколько мгновений в сквере неподалеку. Щетина веток и холодный ветер напомнят о поступи осени. По высоким стенам поползет темнота, а в скважинах рваных туч удастся разглядеть лунный круг – он будет раскачиваться, как серебряный маятник, как крохотная зыбка, как лодочка, как качели (хватит). Прекрасная Грета не станет препятствовать поцелую. Напомним, однако, что они отлучатся всего на пару-тройку минут. Все-таки впереди продолжение литературного бала. Восхитительная Грета заметит, что исчезать невежливо. Лишь на несколько мгновений Петр задержится у доски объявлений. Что ни говори, а мало кому придет в голову прочесть их таким, сугубо грамматическим способом. Впрочем, наш герой не чужд и стилистических обобщений. Прикрепленные одинаковыми кнопками, похожие друг на друга даже размером букв – Петру покажется, что все эти послания написаны одним человеком, по крайней мере авторами одной литературной школы: «Постригу любых собак», «Оформлю недвижимость при отсутствии документа на землю», «Куплю свадебное платье в комплекте с фатой и подъюбником. По разумной цене», «Продам калифорнийских кроликов (9 и 3 месяцев). Цена – 20 у. е. за месяц жизни». Еще несколько бумажек, шелестящих телефонными лоскутами, останутся непрочитанными – прелестная Грета уже потащит Петра за рукав в направлении подъезда. К их удивлению, лифт будет занят (в столь поздний час кто-то из жильцов затеет переселение), – что поделаешь, у всех свои причуды. Придется подниматься на восьмой этаж пешком.

– Интересно, а как они затолкают туда наш диван? – Пока обливающиеся пóтом грузчики будут запихивать в кабину подъемника кухонный пенал, стоящая неподалеку девочка, по-видимому дочка жильцов, скверно улыбаясь, обратится с этим риторическим вопросом к матери.