Предчувствие

Георгий Шалвович (пора назвать имя хозяина дома) задумчиво покрутит в руках хрупкое тельце Нисабы, но не станет брать с полки оригинальное издание Philosophie der Kunst, чтобы разрезать несколько страниц. Не ради чтения, нет, к тому же немецкий язык останется ему неподвластен, а просто ради вслушивания в чарующий звук рвущейся от надреза бумаги. В тихой комнате этот шорох особенно вкрадчив. Рассечь несколько страничек за вечер – какое успокоение, какая отрада, но, увы, не сегодня. Нисаба отправится в уготовленный для нее саркофаг. Нет, на этот раз ему не захочется подойти к полкам, чтобы на секунду-другую взвесить в руке том Бунина или Музиля. Он не доставит себе даже удовольствия в тысячный раз окинуть взглядом великолепную библиотеку. Какая-то странная, необъяснимая скука охватит тридцатипятилетнего эстета. Признаемся, это с ним не в первый раз. Обычная субботняя хандра. Вполне вероятно, всему виной лишний бокал вермута.

Что ж, мы обязаны сказать несколько слов о Скунском. Да, именно такой фамилией камень судьбы одарит респектабельного господина. Попробуйте отгадать, какая кличка закрепится за мальчонкой уже в первых классах школы, если не раньше. Едва ли придется долго размышлять. Вы правы: Скунс. Коротко, хлестко и бессердечно. (Тут, правда, скажется и одна непритязательная привычка карапуза, но не будем вдаваться в лишние подробности.) Вот и верь теперь басням отца (Шалвы Георгиевича, царствие ему небесное) о восхождении рода Скунских к библейским патриархам, Рамзесу Второму и шотландским монархам. Что поделаешь, школьники горазды на глупые, жестокие выходки. Тупые неучи. Но Скунс отплатит им тем же. Не будем впадать в преувеличения, но, возможно, именно эта унизительная кличка и научит парня непоколебимости. Уже в самом раннем возрасте (должно быть, в подготовительной группе детского садика) он на своем дошкольном языке поклянется, что однажды оставит однокашников далеко позади, втопчет их в грязь, смешает с пеплом. Остерегайтесь столь незаурядной злопамятности! Берегитесь, если выяснится, что и вы однокашник Скунского! Бойтесь изуверской, но заслуженной кары! Не гневи олимпийца ропотом, молись ему шепотом!

Да, Гоша сделает нешуточную карьеру. Откуда-то в нем обнаружится эта хватка, эта решительность, эта лихость, эта прыть, эта сноровка, эта удаль – от отца ли, от матери, не возьмемся судить. Но к тридцати годам Скунс уже возглавит крупнейшее агентство недвижимости, подъемные краны его компании застроят едва ли не весь мегаполис, у него появятся собственные фонды (самый авторитетный и крупный из них – «Единодушие»), толпы подчиненных и завистники, конечно, куда без них, этих подлых клещей на толстом теле мамонта. Внушительная коллекция живописи, роскошные виллы с видами на горы и морские заливы, несколько шикарных автомобилей, акустическая комната с прецизионной аудиосистемой, элегантные перстни, лучшие повара и парикмахеры, изящные безделушки вроде золотых часов на цепочке или телевизора, встроенного в огромное зеркало прихожей. Тщедушный мальчуган превратится в круглолицего босса, чье массивное пузо способно будет дать фору полковнику полиции (никак не меньшую, чем его ежемесячный оклад). Удачник, правда, так и не женится, но куда торопиться (согласитесь, надо найти предназначенную судьбой спутницу жизни – так сказать, хранительницу очага, а кругом пока будут скакать лишь ушлые вертихвостки, зарящиеся вовсе не на его доброе сердце, а на миллионные депозитарии). Одним словом, у его копыт весь мир, но, как легко догадаться, вселенная эта больше напомнит душную пустыню. Гошу съедят одиночество и неудовлетворенность.