Предел Бортля

Ковалев шел по Тверской, подставив лицо мелкой прохладной пыли, в которую превратился недавний дождь. Навстречу шли люди, Москва все так же стояла в вечерних пробках. Все было вроде как обычно, но что-то неуловимое все же выдавало всеобщее напряжение. В отличие от крупных городов Европы и США, где протесты и столкновения с полицией нарастали с каждой неделей, на улицах Москвы пока было тихо. Хотя Сергей вспомнил, что в выходные наблюдал неприятную картину, как люди остервенело скупали все, что еще оставалось на полках магазинов, где уже зияли огромные проплешины. Толпы людей ринулись хватать товары, как только начали появляться первые сообщения о грядущей катастрофе. Сметали все, буквально вырывая друг у друга из рук. Цены быстро пошли вверх, пока их не заморозили указом президента. А после этого вполне ожидаемо начались проблемы с самим наличием товаров. Заявления о том, что продовольствия на складах много и никакого дефицита не предвидится, уже не могло остановить людей.

Сергей зашел в свою любимую небольшую и уютную кофейню, где он уже много лет был завсегдатаем. Здесь его хорошо знали, но кто он и чем занимается, стало известно совсем недавно, когда его фотография стала часто мелькать на телевидении и в интернете. Сергей уже решил, что придется менять свои привычки, но местные баристы не донимали его расспросами и вели себя предельно тактично. Несмотря на то, что рабочий день давно завершился, и обычно в это время здесь было полно посетителей, Ковалев сидел в кафе один. Спортивные трансляции уступили место новостным передачам. На висящем напротив большом телевизоре рассказывали о подготовке в Екатеринбурге очередного временного лагеря для эвакуируемых граждан. До начала колоссального, не укладывающегося в голове переселения почти миллиона человек, оставалась всего неделя.

За окном кафе, мерцая огнями спецсигналов, проехала машина скорой помощи, и Сергей вспомнил о вчерашнем звонке Михалычу. Он впервые говорил с ним после трагедии, тот шел на поправку, хотя все еще находился в республиканской больнице. Врачи сотворили чудо и спасли ему обе ноги. Пока он передвигался на костылях, и впереди были месяцы тяжелой реабилитации, но дела явно шли на лад. Водитель сильно переживал и винил себя в гибели смены, даже его манера разговаривать сильно изменилась – он был раздавлен той катастрофой. Сергей проговорил с ним целый час и пообещал звонить. Федор Михайлович твердо решил сделать все, чтобы встать на ноги без костылей и снова сесть за руль. Хотя разговор окончился на позитиве, но Сергея беспокоило даже не физическое, а душевное здоровье их водителя. Он надеялся, что тот сможет не только снова встать на ноги, но и психологически вернуться из того страшного вечера. За этими воспоминаниями астроном допил кофе и вызвал такси. Нужно было хорошо выспаться – завтра его ждала Вена и первое приглашенное выступление на пленарном заседании внеочередной международной конференции по планетарной защите.

* * *

25 октября 2023 года, 09:10 UTC+2, расстояние до кометы: 1.402 а. е.

Джастин Донован стоял перед широким зеркалом в ванной комнате своего номера и неуклюжими торопливыми движениями пытался завязать никак не поддающийся галстук. Меньше, чем через час начнется пленарное заседание, открывающее конференцию, а ему еще предстояло преодолеть пешком целый квартал, более походящий сейчас на поле боя, да еще пройти регистрацию, на которую он не успел вчера. Немного успокаивало то, что его выступление будет четвертым по счету, так что на него-то он точно успеет. Пальцы путались, занимаясь непривычным для них делом, и Джастин сыпал ругательствами. Наконец-то все было готово, он схватил свой рюкзак и выбежал из номера.

Сергей шел к конгресс-центру. Из-за огромного интереса к конференции, организаторами было принято решение о переносе ее проведения в самое вместительное здание, к тому же находящееся в непосредственной близости от офиса Организации Объединенных Наций. Этот район, ставший на время пешеходной зоной, как и сам «город ООН» по другую сторону Дуная, был оцеплен полицией. Внутрь можно было попасть только по пропускам, спискам или журналистской аккредитации. Прилегающие улицы были запружены протестующими разной направленности, между которыми то и дело начинались стычки, грозящие перерасти в массовые беспорядки. От гостиницы, куда поселили участников конференции, вел коридор безопасности, огражденный металлическим забором и охраняемый сотрудниками полиции, сдерживающими напирающую толпу, из которой то и дело летели угрозы и проклятия.