Предел прочности. Книга первая.

- Теперь собираем трофеи. У нас пятнадцать минут до ребят в оранжевой форме, - и снова Том мыслил в правильном направлении. В игре ценность представляют исключительно записки и позволяющие их находить карты. Добытую информацию отряд должен был хранить в специальном отделе планшета. И не имеет значения, содержала эта записка полезную информацию или дублировала уже имеющуюся, командир обязан был сохранять каждый найденный клочок бумаги. В противном случае фиксация нарушения с последующей дисквалификацией всего отряда.

- Ты уверен, что Фред у них не капитан? – в отличие от приятеля меня посещали исключительно пессимистичные мысли.

- Кто, Валентино? Даже у его дружков хватает ума не ставить эту скотину во главе отряда. Главного я подстрелил чуть выше по склону.

МакСтоун оказался прав – планшет мы нашли возле тела парня, некогда зайцем петлявшего меж кустов и деревьев. Впрочем, от пули его это не спасло и теперь он лежал на спине, зло зыркая в нашу сторону.

- Две записки с разными ключами, - произнес довольный Том и извлек содержимое планшета наружу. – Надо будет при случае сказать спасибо Валентино за хороший подарок. Ну или ты ему передай, - приятель не смог сдержаться и бросил торжествующий взгляд в сторону поверженного противника. Тот лишь ответил злым взглядом.

- Том, - остановил я его. - Нам нельзя нарываться. Правилами запрещено прикасаться, издеваться вербально и не вербально над выведенными из игры…

- Да знаю. Но так хочется, аж…, - Том издал нечленораздельный звук, похожий на рев раненного вепря. Ну или он должен был быть таковым, поскольку ни о самом вепре, ни тем более о звуках, издаваемых им, я представления не имел. Разве что в книгах данный оборот речи встречался часто, ассоциируясь с криком яростной боли.

- Тогда по чайку, остынем после боя, - предложил я решение.

- Нельзя сейчас, - Том сморщился, словно засевшая в его голове мысль причиняла нестерпимую боль. – До ближайшего маячка сотня метров, надо брать, а потом и про отдых подумаем.

Мы спустились к лагерю и прихватили рюкзаки. Среди остатков еды и разбросанных вещей лежало тело Марии. Странно так было думать о живом человеке, который дышал и следил за каждым твоим движением. Даже в разговорах меж собой мы употребляли термин «тело», порою опуская имя. Человек выбыл, нет его больше в маленьком мире под названием паучок, осталась лишь физическая оболочка, за которой скоро прибудут парни в оранжевой форме.

Меня впервые посетила мысль о глубинном смысле происходящего. Прыгаем, бегаем, показываем чудеса тактического мышления и сноровки. Все это важно, спору нет. Мы так или иначе оттачиваем эти умения на ежедневных практических занятиях, разве что под меньшим прессом адреналина. Ничего нового, выходящего за рамки обыденности, кроме одного… Зачем обездвиживать тела? Есть ли в этом такая необходимость и в чем конечная цель задумки? Меня жуть пробирала только от одного взгляда на них. Словно рядом живые мертвецы, потерявшие всякую личность, но продолжающие наблюдать за тобой. Они как бы есть и их как бы нет. Интересно, а что я почувствую, когда рядом убьют человека, хорошо знакомого, шутившего и улыбающегося минуту назад. Будут ли ощущения схожими или психика приобретет устойчивость после подобного рода игр?

Об этом я и думал, когда мы достигли очередного маячка: ярко оранжевого шара размером с футбольный мяч. МакСтоун извлек записку, просмотрел и с досады швырнул на землю. Правда, тут же нагнулся, чтобы поднять и разместить бумажку в специальном отделении планшета. Без лишних вопросов было понятно: нам попалась дублирующая информация.

Мы отошли в глубь леса и устроили привал под низенькой сосной, окруженной шиповником. Кустарники успели зацвести, обзаведясь кроваво-красными цветами на колких ветках. Не рановато ли, на дворе самое начало мая. На родине это растение обычно распускалось к концу весны, одаривая округу божественным ароматом лета.

Пока я дышал полной грудью, впитывая знакомый с детства аромат, Том пил чай и рассуждал:

- При таких потерях и речи не может идти о прямом огневом контакте. Все, что нам остается - засады или внезапные атаки. Но даже это не гарантирует успеха, если в отряде противника будет пять человек.

- С командой Фреда мы справились, - возразил я.

- Команда Фреда – это стадо тупых баранов, как и сам Фред. Даже у нас с близняшками на борту рейтинг успеха был выше на тринадцать пунктов. Безмозглые бездари, способные только баб щупать на пьяных вечеринках. Поверь, Валентино не худший из них, хотя и делает каждый третий выстрел мимо цели.

- А как так вышло, что ты у них в тылу оказался?

- Да я там напортачил, - неохотно признался Том. – Говорил Нагурову, нельзя одному в разведку идти, засада там. Да он и сам это понимал. Ну не может один маячок не тронутым остаться, когда два соседних погасли.

- Понимал, но отправил.