Предел прочности. Книга первая.

- Что теперь говорить, - Том с досадой тряхнул чашкой, освобождая посуду от остатков чая. – Я на двоих почти сразу наткнулся: одного быстро уложил, со вторым пришлось повозиться. Нашумел изрядно, пока успокаивал. Понятно, что остальные переполошились и сели мне на хвост. А я, дурак, вместо того чтобы противника в сторону увести, прямо к вам поперся. Когда понял ошибку, уже поздно было, они заметили отряд.

- Нас трудно было не заметить, - вспомнил я веселый пикничок с шутками на всю округу.

Том, словно не услышав меня, продолжил говорить:

- Рассчитывал дальше уйти по склону и парочку преследователей за собой увести, но только впустую время потратил. И ведь предчувствовал бесполезность маневра. Кто будет бегать по кустам в поисках неизвестного стрелка, когда перед глазами жирный кусок дичи.

- Жирный и беспечный.

- В смысле?

- Нагуров забыл приказ отдать на охрану или не счел нужным, а я не стал настаивать.

Мы некоторое время сидели в тишине: я допивал остывший чай, Том изучал карту.

- Хороши мы с тобой, ничего не скажешь, - усмехнулся я собственным мыслям. – Нас наняли в качестве телохранителей, в итоге заказчик мертв, а мы живы. Один вывел противника на отряд, другой проспал нападение.

- А кто отвечает за отряд? Телохранители или командир, который принимает решения? - неожиданно вспыхнул Том, словно я ткнул его пальцем в открытую рану. – Мы с тобой не один приказ не нарушили. Четко выполняли поставленные задачи, пока Нагуров миловался с барышнями. Он хорошо понимал риски, отправляя меня одного в расставленную ловушку. Знал, что я не обучался в войсках специального назначения, а одних навыков хорошей стрельбы для выполнения задачи недостаточно. И кто после этого виноват в провале операции, я или он? Или взять твое бездействие. Что он, не видел отсутствие человека на посту охраны? Слишком занят был прелестями близняшек?

- Я мог бы проявить инициативу.

- И тем самым указать на некомпетентность командующего?

- Инициатива всегда наказуема, - вспомнил я выражение родного мира.

- Точно подмечено. Особенно это применимо к действиям в боевых условиях. От разумности приказов и четкости их исполнения зависит успех операции. А если каждый вздумает проявлять инициативу, исходя из собственного видения ситуации, возникнет хаос. Так что не стоит перекладывать ответственность с командующего на подчиненных.

- Понимаю это, и согласен, но внутри все равно паршиво.

- Паршиво, - поддержал меня Том. – Терять своих всегда неприятно, даже если они тебя за своего не держали. Только давай рефлексию оставим до завтра, нам еще побеждать надо.

- И какие будут предложения.

- Держи и смотри.

Я осторожно взял протянутый планшет, почувствовав приятную тяжесть в руках. Прибор на ощупь был теплым, что казалось странным для холодного на вид металла. Передняя панель представляла собой сплошной экран, без рамки и кнопок. Нижняя поверхность также не баловала разнообразием: шершавая металлическая поверхность серебристого цвета, с небольшим кармашком для записок в углу. Никаких «вкл» и «выкл», рычажков и переключателей обнаружить не удалось. Я видел, как управлялись с планшетом другие, поэтому просто ткнул пальцем в темную поверхность экрана, и тот ожил, показывая подробную карту с рельефом местности: не схематический рисунок, привычный по школьной программе, а четкую фотографию, сделанную с высоты птичьего полета. Поверх изображения была наложена сетка координат, горели мягким светом желтые огоньки. Я сразу сообразил, что это и есть те самые пресловутые маячки, хаотично разбросанные по всей карте. Вот и неизвестная речка, виденная мною с холма. Она разделяла территорию на две части, прочертив диагональ с юго-запада на северо-восток. А это что за красная точка? На самом краю карты, в восточной ее части, горела раздражающим алым цветом отметка. Неужели позиция нашего отряд, вернее того, что от него осталось.

- У нас есть широта цели – 50 градусов 37 минут 34 секунды.

Принцип построения географических координат мало чем отличался от земного, поэтому я легко понимал Тома. То же самое касалось единиц измерения времени и календаря. Куда сложнее было с расстоянием, но за девять месяцев я привык к местным мерам длины, научившись автоматически переводить озвученные цифры в метрическую систему и обратно.

- Куда жмешь!?

Я едва повел пальцем, а картинка внезапно поползла вниз, резко увеличиваясь в масштабе.

- Дай сюда, - Том забрал планшет и вернул все обратно, со словами: - ничего не трогай, просто смотри. Вот на этой широте находится наша цель и если мы пойдем ровно по ней, то сможем наткнуться на тайник.

- Том, я может чего-то не понимаю, но тайник есть тайник, название говорящее, можно и мимо пройти. Особенно имея на руках одну координату. Это она на карте тонкой черной линией обозначена, а на местности дорожка в сотню метров.

- Шестьдесят два метра, - уточнил Том. – Между тридцать третьей и тридцать пятой секундой широты расстояние шестьдесят два метра. А учитывая скрупулезность академии по отношению к цифрам, думаю, что дорожка будет метров тридцать, не больше.