Предел прочности. Книга вторая.

Без проблем дохожу до мусорки, а за разросшимися лопухами поворачиваю направо. Отсюда открывается прекрасный вид на будущее место встречи.

Меня уже ждут: один Хаммер и восемь человек. Парочка сидит в машине и весело ржет, опустив тонированные стекла. Их заливистый гогот доносится до меня сквозь стрекот насекомых. Один ссыт у бетонного столба, еще пятеро возятся возле гаража, открыв ворота нараспашку. Вытащили на улицу несколько колес, с десяток картонных коробок и хлам, больше похожий на остатки строительных материалов. Сначала я было решил, что ребята не теряют времени даром, вскрывают очередной бокс. Но нет, слишком заботливо обращаются с вещами. Не иначе, Гоча нашел бесплатную рабочую силу и теперь благодушно наблюдает за рабами, удобно разместившись в водительском сиденье.

Все логично, не будет большой человек ради очередного лошка устраивать отдельную встречу. Совместил приятное с полезным: и завал в гараже разберет, и за брата заставит ответить. Именно его брат меня первым и заметил, огласив округу заливистым свистом.

Смех в машине тут же прекратился, ребята у гаража побросали все свои дела и выстроились в неровную цепочку. Впереди всех стоял придурковатый Леша и довольно лыбился.

- Че на, пришел, - ощерился он, стоило подойти ближе.

Смотрю на пацанов, все сплошь сопляки, не старше шестнадцати лет, но совсем уж мелких тоже нет, что разумно: пятиклашкам сложно автомобильную резину с ящиками таскать.

- Дрейфишь, язык в жопу засунул, - продолжает злорадствовать Леша, – а вчера посмелее был. Че на, молчишь?

Двое из Хаммера не спешат выходить наружу, наблюдают со стороны. Я пытаюсь, но не могу разглядеть лиц за темной тонировкой лобового стекла.

- Не к тебе пришел, к брату.

Леша цыкает, зло сплевывая мне под ноги:

- Слышь, лошара, ты кто такой, чтобы старший с тобой разговаривал.

- Он позвал, я пришел, - смотрю на разукрашенную физиономию малолетки. Хорошо вчера приложился: на скуле гематома, нос припухший, на губе заметная болячка, отчего пацану больно щериться, но он честно старается.

- Ты че как базаришь, без уважения, - Леша начинает заводить себя, делает шаг вперед, пытается давить. Только вот харизмой парень не вышел, и рост подвел.

- Остынь, мелкий, - слышу голос. Наконец соизволил появится хозяин банкета – из машины выбрался сам Гоча. В отличие от младшего брата с физическими данными у него полный порядок. Аурой силы прямо-таки веет, а еще одеколоном. Гоча только спрыгнул с подножки, а я уже почувствовал в воздухе тяжелый аромат, горьковатый, больше похожий на запах сигар. Расстегнутая до пупа рубаха обнажает накаченную грудь с золотым крестиком на цепочке; белые брюки закатаны чуть выше щиколотки; на ногах легкие сандалии без носок.

Второй парень держится чуть в стороне. Одет он похожим образом, только на бритую голову задраны солнцезащитные очки.

Я ожидал увидеть парня, синего от наколок или дурачка типа Леши. Этот же тип похож скорее на мажора, чем на местного бандита. Выглядит вполне дружелюбно, даже улыбается приятельски, а не скалится злобно. Только вот взгляд нехороший, совсем нехороший: цепкий, внимательный, оценивающий меня, будто овцу на наличие жирных кусков мясо.

- Ты вчера моего брата ударил, - спрашивает Гоча ровным голосом.

- Он это, он, - зло выпаливает пацаненок, но Гоча его не слушает, ждет моего ответа.

- Да, - стараюсь отвечать столь же ровным, по возможности спокойным голосом. Краем глаза вижу, как Леша ощеривается в довольной улыбке.

- За что?

- За дело.

Гоча кладет руку на мое плечо и по-приятельски интересуется:

- Он плохо себя вел?

Ответить не успеваю: сильный удар в живот скручивает тело по полам. Пока ловлю воздух губами, слышу громкий шепот в ухо:

- Никто кроме меня не имеет права воспитывать брата. Никто… Помогите ему.

Несколько рук подхватывает меня, заставляет выпрямиться. Я все еще пытаюсь отдышаться, когда Гоча задает очередной вопрос:

- Теперь расскажи, кто такой, чем занимаешься по жизни, кто твои родители. Ну-ну, не спеши, - его рука снова заботливо ложится на мое плечо, - у тебя впереди много времени.

Очередной удар, и я едва не заваливаюсь назад: стоящие рядом снова помогают удержаться на ногах. От боли на мгновение темнеет в глазах. С трудом различаю собственную обувь, землю под ними и тонкую нитку слюны, стекающую с губ. Слышу умоляющий голос пацаненка:

- Можно мне, можно мне.

Так малыш в магазине клянчит у мамы новую игрушку. Но Гоча его не слушает, вновь спрашивает, дружелюбно, даже заботливо:

- Больно? Ну ничего, бывает.

Хлопает меня по спине. Сквозь смешки слышу встревоженный голос второго:

- Смотри.

Хватка чужих пальцев на руках ослабевает, а смешки мигом смолкают. На мгновенье возникает напряженная пауза, а следом Гоча громко спрашивает:

- Слышь, чего забыли?

Нет в его тоне былого дружелюбия, зато явственно ощущается угроза. Не напускная, самая настоящая.

- Отошли от парня, руки за голову, - звучит спокойный голос Игоря. Звонкое эхо доносит до ушей каждое слово. Все благодаря расположению гаражей, которые образуют в этом месте большую букву «П».

- Дядь, ты часом ничего не попутал?