Предельные Чертоги

Есть вещи, через которые нельзя переступать. Даже если из тебя лепят бездушного убийцу. Наверняка Онису будут искать предателей. Не оставят в покое и семью казнокрада. Вероятно, Ар-Нум погибнет. А может, и нет. У него появился шанс, а это главное. Спасайся, вор, и береги свою семью. Другой попытки не будет.

Так думала Мерт когда-то.

Если бы ей предоставилась возможность погрузиться в прошлое и все изменить, она постурила бы так же. Зная наперед, что ей пришлют конверт с черным песком. Все это не играет роли. Остаться человеком при любых обстоятельствах — вот что важно.

Она раскаивалась.

Люди, которых убила Мерт, не заслуживали такой участи. Они умерли не потому, что были плохими или отправились на войну в чужие края. Они умерли, потому что кто-то оплатил их смерть.

Стук в дверь.

На пороге стоял паренек-стюард. И он Мерт сразу не понравился. Дело в том, что русоволосый мальчишка с пучком на затылке куда-то исчез. Его сменщик имел короткую стрижку и цепкий взгляд.

— Завтрак, — сказал стюард.

Браннеры — не корабли. Тут мало места, и в экипаже не бывает лишних людей. Либо ты справляешься с кучей обязанностей, либо тебя списывают на землю. Никого не волнует, болеешь ты, плохо себя чувствуешь или не успеваешь всех обслужить.

Никаких замен.

Это главное правило пассажирских браннеров.

Мерт сместилась в сторону, уходя от удара. Старый прием — ножны вакидзаси крепятся к подносу с обратной стороны. Техника одного удара.

Сознание отметило детали. Рука убийцы, державшая меч. Летящий в голову Мерт поднос. Сброшенная на пол еда. Яркий свет, льющийся в иллюминатор.

У клана длинные руки.

Ее предупреждали.

Мерт отмахнулась от подноса и ударила парня ногой в живот. Убийцу швырнуло на переборку. Больно, но ты устоишь. Так тебя учили.

Одним прыжком Мерт достигла кровати, выхватила гатану и сблизилась с противником. В тесном пространстве драться тяжело. Короткие выпады, никаких замахов.

Противник бьет пальцами в глаза, использует локти и голову. Лезвия мелькают в клинче с умопомрачительной скоростью. Один из ударов срезает угол тумбы, другой пробивает шкаф. Свист рассекаемого воздуха.

Костяшки пальцев — в переносицу.

Хрящ сминается, из ноздрей бойца течет кровь. Но его не остановить. Взмах — и лезвие вспарывает рукав Мерт. Вспышка боли. Ответный выпад — отсекается кисть.

Фонтан крови.

Мерт завершает бой ударом в сердце. Мгновения, наполненные яростью и движением.

Высшая точка смысла.

Так сказал бы сокё.

Глава 11 Мрачные закоулки парового города

До конечной станции они не доехали.

Сошли раньше.

Перед этим проводник вызвал дежурного констебля. Стареющий мужчина опросил единственных свидетелей происшествия, взял с них подписку о невыезде, и пообещал вызвать в участок при необходимости. В купе служитель порядка не заглядывал, да и на рлока он не обратил ни малейшего внимания.

— Всюду магия, — пояснил Делрей. — Тайные ордена выводят тварей похлеще твоего Рыка.

Возможно, их задержали бы на неопределенное время, но Делрей упомянул инспектора Кришана и еще парочку полицейских чинов. Констебль дождался прибытия на очередную станцию, позвонил оттуда своему начальству, навел кое-какие справки и успокоился. Поезд продолжил движение. Правда, наверху прибавилось народу. Криминалисты, фотографы, ДМП…

— Сядем на паробус, — сказал Делрей, спрыгнув на перрон. — Их тут навалом.

Ольгерд заметил, что детектив нервничает. Перед мастером ножей был человек не из робкого десятка, но всему есть предел. Жнецы производят неизгладимое впечатление. Такие вещи нужно осмыслить.

Чтобы перебраться на противоположную сторону вокзала, они поднялись на эстакаду. Отсюда открывался потрясающий вид: отъезжающие поезда, бескрайние железнодорожные полотна и монументальные здания, обступившие привокзальную площадь.

Дальше начиналась промзона.

По мере приближения к восточным окраинам увеличивалось число дымящих труб, однотипных цехов и кирпичных заборов, ограждающих фабричные территории. В теснинах улиц сновали безликие рабочие, одетые в серые робы, потрепанные сюртуки и плащи. У кого-то был выходной, кто-то возвращался с ночной смены.

Ольгерд постепенно привыкал к ритму чужого мира.

Паробус отъезжал в четверть пятого с угла Камвольного проспекта и Шарнирной улицы. При виде механического монстра Ольгерд невольно вздрогнул. Массивные колеса. Железный корпус, состоявший, казалось, из заклепок, облупившейся краски и деревянных оконных рам. Коптящая труба, связанная с раскаленной топкой. Надстройка котельной, совмещенная с кабиной машиниста. Лязгая и пыхтя, громадина нависала над прохожими, дожидаясь часа отправления.

Билеты Делрей купил прямо у машиниста. Для этого ему пришлось подняться по скобам, вмонтированным в туловище паробуса. Снизу Ольгерд не мог услышать разговор, но догадывался о его содержании. Машинист тыкал пальцем в рлока и что-то возмущенно кричал. Делрей полез в карман, вытащил монетку и в корне изменил ситуацию. Спустившись, детектив хлопнул своего спутника по плечу:

— Все в порядке.