Предложение джентльмена

— Я вовсе тебя не похищал, — проговорил Бенедикт, лениво рассматривая ногти. — Я тебя шантажировал. А это совершенно разные вещи.

Ответить Софи не успела: карета остановилась.

В последний раз откинув занавеску, Бенедикт изрек:

— Ну, вот мы и приехали.

Софи стала ждать, когда он выйдет из кареты, подойдет к ее дверце и поможет ей выйти. Можно проигнорировать его протянутую руку, самостоятельно спрыгнуть на обочину, но до земли было высоко, и ей вовсе не хотелось выставлять себя на посмешище, приземлившись в канаву. Заманчиво, конечно, оскорбить Бенедикта, но не ценой вывихнутой ноги.

Вздохнув, Софи оперлась на его руку.

— Весьма предусмотрительно с твоей стороны, — прошептал Бенедикт.

Софи вздернула подбородок. Откуда он знает, о чем она думает?

— Я почти всегда знаю, о чем ты думаешь, — проговорил Бенедикт, словно отвечая на ее мысли. И в этот момент Софи прыгнула.

— Осторожнее! — крикнул Бенедикт, ловко подхватив ее у самой земли.

Подержав Софи на несколько секунд дольше, чем это было необходимо, Бенедикт поставил ее на тротуар. Софи стиснула зубы, с трудом удерживаясь от колкого замечания.

— Такое впечатление, что ты сейчас лопнешь от злости, — бросил Бенедикт, насмешливо улыбаясь.

— Не дождетесь! — процедила Софи сквозь зубы. Бенедикт, негодник этакий, весело расхохотался.

— Ну пошли, представлю тебя своей маме. Думаю, у нее найдется для тебя какая-нибудь работа.

— А может, у нее все места заняты? — выдвинула предположение Софи.

Бенедикт пожал плечами:

— Она меня любит и наверняка что-нибудь для тебя найдет.

— Но учтите, любовницей вашей я не буду, — заявила Софи, решив, что не сделает ни шагу, пока в очередной раз не скажет этого Бенедикту.

Ласково глядя на нее, Бенедикт проговорил:

— Ты мне это уже говорила.

— Я хочу, чтобы вы знали: ваш план не сработает.

— А у меня есть план? — невинным голосом осведомился Бенедикт.

— Конечно, — отозвалась Софи. — Вы собираетесь взять меня измором в надежде, что я в конце концов не выдержу и сдамся…

— Ну что ты, я об этом и не мечтаю!

— Думаю, вы мечтаете о гораздо большем, — пробормотала Софи себе под нос.

Однако Бенедикт, похоже, ее услышал, потому что хмыкнул. Софи сердито скрестила руки на груди, да так и осталась стоять в этой дурацкой, позе посреди тротуара на всеобщее обозрение. Впрочем, она понимала, что вряд ли кто-то обратит внимание на какую-то бедно одетую служанку, застывшую рядом с каретой с мрачным выражением лица. Откровенно говоря, она считала себя вправе сердиться на Бенедикта. Привез ее в Лондон, собирается просить свою мать найти для нее место горничной… Да кто его об этом просил?

— Мы можем простоять так весь день, — насмешливо бросил Бенедикт.

Софи окинула его гневным взглядом и только сейчас заметила, что они стоят не на Гросвенор-сквер. То, что в Мейфэре, — это точно, но не перед тем домом, куда она ездила на бал-маскарад, а перед совершенно другим.

— Это и есть Бриджертон-Хаус? — спросила она. Бенедикт удивленно вскинул брови.

— А откуда ты знаешь, что мой дом называется Бриджертон-Хаусом?

— Вы сами об этом говорили.

К счастью, это была чистая правда. Несколько раз во время их разговоров Бенедикт упоминал и о Бриджертон-Хаусе, и об Обри-Холле — загородном доме Бриджертонов.

— А… — Похоже, Бенедикта удовлетворил ее ответ. — Нет, это не Бриджертон-Хаус. Моя мать переехала почти два года назад. Последний раз она устроила в нем бал-маскарад, после чего уехала жить к моему брату, который женился. Она всегда говорила, что уедет из Бриджертон-Хауса, как только он женится и заведет свою семью. А спустя примерно месяц после ее приезда у него родился первенец.

— Мальчик или девочка? — спросила Софи, хотя и так знала ответ. Леди Уислдаун никогда не забывала писать о таких вещах.

— Мальчик. Эдмунд. А в начале этого года у них родился второй сын, Майлс.

— Очень за них рада, — улыбнулась Софи, хотя на самом деле чувствовала, что сердце у нее больно сжалось.

Вот у нее никогда не будет собственных детей. Чтобы их иметь, нужно выйти замуж, а замужество являлось для нее неосуществимой мечтой, поскольку в повседневной жизни ей приходилось постоянно общаться лишь со слугами. И дело было не в том, что Софи считала их недостойными своей персоны. Вовсе нет. Просто она представить себе не могла, как можно жить с человеком, который, например, не умеет читать.

О том, чтобы выйти замуж за человека из высшего общества, нечего было и думать. Даже достопочтенный буржуа, представитель среднего класса, был для нее недосягаем: ни один уважающий себя торговец не станет жениться ' на служанке.

Бенедикт сделал Софи знак следовать за ним, и она молча подчинилась, но когда они подошли к парадному входу, она решительно покачала головой:

— Я войду через боковую дверь.

— Ты войдешь через парадный вход, — сердито сказал Бенедикт.

— Нет, через боковую дверь, — стояла она на своем. — Никакая знатная дама не станет нанимать служанку, которая входит в ее дом через парадный вход.

— Ты приехала со мной, — повторил Бенедикт, — и войдешь через парадную дверь. Софи невесело рассмеялась.