Предоставьте это мне

Гирланд поднял голову и нахмурил лоб.

– Представь себе, я не шучу. А что, если мы начнем сначала? Ты пролез ко мне в Париже, чтобы положить в мой чемодан ультрасекретные документы. Я предполагаю, что ты лишь исполнил приказание Дори. Был момент, когда я подумал, не стал ли ты агентомдвойником. Но потом решил, что ты недостаточно умен для этого.

Брикман чуть не упал со своего кресла. Его грубое лицо выразило целую гамму чувств одновременно и главными из них были страх и крайнее удивление. – Что такое ты говоришь. Боже мой?! Я… агентдвойник?

– Успокойся, Оскар. У тебя поднимется давление, если будешь так продолжать. Нет, я не думаю, что ты агент-двойник. Этот документдинамит.

Значит, Дори ошибся, дав его тебе. Точно?

– Я не стану с тобой спорить. Дай мне его, Гирланд. – Брикман наклонился с искаженным лицом и сверкающими глазами. – Я знаю, что ты подонок, но, надеюсь, не настолько подл, чтобы вызвать третью мировую войну. Итак, верни мне документ, и я отвезу его в Париж.

– Ты действительно не способен диалектически мыслить, Оскар, – с грустью проговорил Гирланд. – Не морочь мне голову с третьей мировой войной. Это ошибка Дори. Он выбрал меня, как приманку, и ему было совершенно наплевать, что могло со мной случиться. Так что я не собираюсь работать на него. Но что он замышляет? И не пытайся надуть меня. Я не терял времени, пока находился здесь. Я все знаю о Мале Рейд. Расскажи мне всю историю, и тогда я отдам тебе документ. Но ты его не получишь, пока не расскажешь мне всего.

Брикман посмотрел на пистолет, лежавший на столе.

– Оскар, ты неисправим, – сказал Гирланд, наблюдавший за ним. – Документ хорошо спрятан, и ты его не найдешь. Но если ты отпустишь меня, как это тебе очень хочется сделать, то рано или поздно мистер Ковски получит его. Итак, рассказывай, что друг Дори придумал своим затуманенным мозгом.

Брикман колебался.

– Откуда я знаю, что ты вернешь мне документ, если я расскажу тебе все? спросил он.

– Естественно, что ты не можешь этого знать. Ты не можешь доверять моему слову. Но я тебе его отдам, это все, что я могу тебе сказать.

– Придет день и я сведу с тобой счеты, – пообещал Брикман. – Вбей это получше в свою голову. Я отплачу тебе за все!

– Какие чувства! – воскликнул Гирланд, закрывая глаза. – Ты действительно лишен способности думать. У тебя может разболеться голова, уверяю тебя! Брикман обдумывал ситуацию. Он спрашивал себя, не следует ли ему послать телеграмму Дори, чтобы попросить новых инструкций. В настоящий момент инициатива была за Гирландом. Потом он вспомнил, что сказал ему Дори: «Примите все его условия».

Его задачей было вернуть документ Дори. Потом уж Дори решать.

– Хорошо, – сказал он. – Вот что должно было произойти.

И он рассказал Гирланду, что Дори хотел воспользоваться им, как дымовой завесой, чтобы спокойнее провезти Латимера в Прагу.

Гирланд слушал с закрытыми глазами. Когда Брикман замолчал, он открыл глаза и улыбнулся ему.

– Значит деньги в деревянном ангеле?

– Они там. Это я положил их туда.

– Проклятый Дори! Какой он фальшивый человек! – сказал Гирланд. – Но я все же признаю, что у него были основания попытаться получить меня. Очень хорошо, Оскар. Теперь о работе. – Он перекинул ноги на пол и сел на краю постели. – Сегодня вечером ты пойдешь к Мале Рейд, чтобы забрать фрик. Я буду стоять в уголке, наблюдая за тобой. Мы встретимся в аэровокзале. Ты дашь мне деньги, я отдам тебе документ. Но не пытайся предупредить полицию, что я собираюсь покинуть страну с тридцатью тысячами долларов в кармане. Если меня задержат, я клянусь, что подниму лапки и расскажу им о содержании документа. Это достаточно ясно для твоего маленького мозга?

Брикман уставился на него недоверчивым взглядом.

– Я никогда бы не подумал, что американец, достойный этого имени, может вести себя так, как ты, – сказал он. – Ты думаешь лишь о фрике. Ты просто… – Остановись, Оскар, а то я заплачу. К тому же, что тебя так задели за живое мои слова о деньгах? – Он встал и открыл дверь. – Иди, проваливай. Брикман положил автоматический пистолет в кобуру и вышел в коридор.

– Сегодня вечером, около половины одиннадцатого, – сказал Гирланд. – Я буду внизу и буду смотреть за тобой. До скорого, Оскар. И выполни обещанное. Он закрыл дверь, пока Брикман тяжело направлялся к лифту.

Смерн вошел в огромный, строго обставленный кабинет и закрыл дверь. Малих, сидя за столом, который казался маленьким рядом с его гигантской фигурой, поднял глаза и отодвинул от себя стопку расшифрованных телеграмм, полученных часом ранее. Телеграммы не представляли для него никакого интереса, но он должен был читать, чтобы находиться в курсе дела – Итак? – спросил он.

Смерн взял стул и сел.

– Ситуация проясняется, – ответил он. – У меня есть фотография, которая может вас заинтересовать.

Он вынул из портфеля снимок на глянцевой бумаге и протянул его Малиху.

Малих посмотрел на фотографию. Выражение его лица не изменилось, но глаза омрачились.

– Гирланд! – проговорил он вполголоса.