Предостережение братьев Гримм

– Нужно подать сигнал второй половине нашей армии, чтобы они вернулись из укрытия, – сказал сэр Лэмптон. – Если они превосходят нас числом только благодаря троллям, мы можем выиграть битву! И тогда погибнет меньше людей.

– Лэмптон, так нельзя, – сказал Ксантус. – У нас осталась половина армии, и она должна сражаться, пока мы ждём сигнала Алекс. Поверь, это только первая битва, и, если мы сейчас бросим на врага всех солдат, некому будет сражаться потом.

Сэр Лэмптон изменился в лице и шагнул к Ксантусу.

– И как мне сказать солдатам, что они умрут на поле боя, в то время как их братья по оружию сидят в укрытии?

– Возможно, это сражение нам не выиграть, но чтобы выиграть войну, мы должны следовать плану, – твёрдо сказал Ксантус.

Сэр Лэмптон нехотя кивнул.

– Ох, надеюсь, план этой девочки сработает, – пробормотал он.

– Я тоже, – вздохнул фей. – Даже подумать страшно, во что превратится наш мир, если мы проиграем.

Сэр Лэмптон сел на коня и проехал вдоль строя солдат Прекрасного королевства.

– Друзья мои! – закричал он. – Враги вторглись в наш дом раньше, чем мы ожидали. Быть может, у них больше бойцов, но им никогда и ни за что не сломить наш дух и любовь к родине! – Лэмптон вынул меч из ножен и поднял его высоко над головой. – Давайте покажем этим чудовищам, что Прекрасное королевство не сдаётся врагу! Давайте зададим им жару, чтоб они тряслись от страха, когда наши собратья вернутся из убежища и добьют их!

Вскинув мечи в едином порыве, солдаты ответили на призыв Лэмптона ликующими криками, хотя понимали, что, скорее всего, эту битву им не выиграть. Но, как истинные воины, они обратили свой страх в храбрость и мужественно приготовились защищать родину от врагов.

– Но они не превосходят нас числом! – раздался вдруг крик позади строя.

Лэмптон и солдаты обернулись: по улицам к дворцу шагали сотни горожан, мужчин и женщин, вооружённых горшками и кастрюлями, вилами и мотыгами, скалками и ножами, ножницами и иглами, вёдрами и швабрами. Пекари и фермеры, швеи и замочные мастера, учителя и мясники, служанки и лакеи – все они встали плечом к плечу с солдатами.

– В чём дело? – спросил Ксантус горожан.

– Мы хотим сражаться! – заявил один фермер, и толпа разразилась одобрительными криками.

– Это и наш дом! – закричала портниха.

– Мы не допустим, чтобы наше королевство досталось врагам! – добавил мясник.

Солдаты растерялись. Сэр Лэмптон за все годы военной службы ни разу не видел ничего подобного. Простые горожане рвались в битву сильнее солдат.

– Дамы и господа, – обратился к толпе Лэмптон, призывая всех к тишине. – Мы уважаем ваше желание помочь, но воевать должны солдаты, мы не имеем права просить вас идти в бой!

Одна служанка окинула взглядом толпу слуг.

– Просить? Кого-нибудь из вас просили сражаться за наше королевство? Меня никто не просил – я сама пришла, потому что хочу защитить свой дом, и не уйду, пока Великая армия не сгинет!

Горожане поддержали её речь громогласным рёвом. Они были непреклонны: что бы ни сказал Лэмптон, уходить они не собирались. Ксантус поглядел на Лэмптона и пожал плечами.

– Нам не помешает больше людей.

Сэр Лэмптон посмотрел на горожан, и у него потеплело на сердце. Его армия в считаные минуты увеличилась почти вдвое. Народ, который он защищал всю свою жизнь, пришёл к нему на помощь, ведь всем хотелось жить в мире и благополучии.

Лэмптон снова поднял меч, приветствуя свою могучую армию.

– Что ж, давайте вместе сразимся с захватчиками и покажем им, чего стоят наши солдаты и наш народ!

В ответ воины вскинули мечи, мётлы, грабли, молотки, мотыги, иглы – словом, всё, что у них было. Их дружные крики разносились на много миль вокруг, и отряды солдат и троллей, подходивших к королевству, задрожали от страха.

Глава 25 Исцеляющее пламя Агетты

Коннер не рассчитывал очнуться. Когда Лестер рухнул с неба, мальчик подумал, что им пришёл конец. Он надеялся, что Содружество «Долго и счастливо» одержит победу без них с сестрой, и если получится, то их с Алекс запомнят как героев войны. Прежде чем Коннер отключился, у него в голове возникла отчётливая картинка памятника, который установят, чтобы почтить его память. Статуя Коннера была гораздо выше и мускулистее, чем он выглядел в жизни, и скульптор сделал ему ямочку на подбородке – именно так он и хотел всем запомниться.

Но, как ни странно, Коннер всё-таки очнулся. Медленно приподняв тяжёлые веки, он некоторое время пытался сфокусировать взгляд, потому что перед глазами всё плыло. Коннер находился в тесной лачуге. В центре комнаты стоял деревянный стол, чуть поодаль дымился чугунный котёл, а между ними лежали сложенные одно на другое зеркала. Вдоль стен тянулись полки, заставленные склянками с землёй, песком, растениями, цветами, разноцветными жидкостями, насекомыми, маленькими ящерками и предметами покрупнее – свиными ушами и коровьими копытами. В крохотном очаге горел огонь нежно-оранжевого цвета.