Предпоследний выход

– А говоришь, память хорошая, – решил подъязвить Ятин.

– То ж не та память, не о случившемся чем, а о намерении. Позабыл обнамериться, понимаешь, предвидение упустил. Ты сам-то – много чего наперёд помнишь?

Ятин крякнул. Действительно. Снаряжаясь в путешествие сюда, в Подивозь, позабыл попросту одеться. Но есть оправдание: наперёд помнить – вообще не в манерах жителей ГУЖиДе. А заодно и не предполагал он пасть лицом в грязь перед туземцем.

– Главное, оно всегда помнится, – сказал он, пытаясь что-то обобщить.

– Ишь ты, «главное», – Никола-Нидвора хихикнул, – не знаю, что у тебя главное, а я-то его никогда не забываю. Оно вообще привязано ко мне и пребывает неотлучно. Руки. Те всегда со мной. Не пропадают. И не забываются. Тут верёвочки совьём. Сколько надо, столько и совьём. Время, несомненно, уйдёт. Непредвиденное, – он огляделся вокруг, высматривая растительное вещество, наиболее подходящее для свежего намерения. – О! – и устремился к обильному брединнику недалеко от бережка.

Ятин поглядел на свои руки и подивился. Тоже вроде всегда при себе. Но умеют лишь тюкать пальцами в разные приспособления для немедленного удовлетворения потребности на данный час. А тут нет ничего подобного. Тюкать не во что. Совсем никчёмные. Даже ладонеглядку не включить по своей воле.

Тем временем, женщины принялись искать составные части для плотов.

– Как тебя, Любомир, – окликнула Ятина миловидная Медоза, – давай-ка поспешай, тоже выскорь да валежнику припаси на бережку, – и показала образец – толстый и продолговатый сухой сук.

– Угу, – Ятин с радостью кинулся в лес, чтоб дать и своим рукам должное применение.

– Смотри, как бы зверьё тебя не помяло да не покусало. Далеко не ходи, – крикнула вдогонку Домахата.

Ятин прихватил с собою, то ли острогу, то ли бенечку.

Таким путём, никто не потратил времени зря. Пока на песчаном берегу набиралась гора валежника-выскори необходимой величины, Никола-Нидвора наплёл достаточной длины верёвочек из местной растительности.

– А почему вы лодок не строите? – вопрошает Любомир Надеевич. На лодке удобнее плыть по воде. Я, например, на таком судне отлично до вас добрался.

– Нет, ты этот сук вот к тому суку прилаживай, – говорит Никола-Нидвора, – оп-па, да нет, тот повыше, этот пониже, а вон тот им сбоку да поперёк.

Любомир подчинился слову искусника во всех ручных делах, но взгляд остался вопрошающим.

– Лодку, говоришь? Нет, берестяная ветка для нашей цели не годится. Тут покрупнее кораблик нужен. А для того ж дерево надо нарочно свалить, да не одно, потом нарочно ободрать, нарочно обтесать, да и многим чем нарочно над ним надругаться. А мы ж – народ ленивый, я ж тебе о том намекал вначале нашего с тобой знакомства. За нас природа все грубые дела делает. О, ловко сладил, давай-ка, я петельку туда вдену, смотри-ка, в самый раз. Мы пользуемся дарами природы, коль в ней живём. С ней у нас – неуловимый человеческой мыслью уговор. Вот щепа, например, я тебе говорил, что хорошая штука, всеполезная. Меж них лучшая – из дуба. А где её взять? Скажу тебе, мил человек, за ней мы и идём на Ближний Юг. Слух пронёсся, будто на Юге случилась буря. В дубовом лесу. Огромной силы – та буря. Деревьев поломало – видимо-невидимо. Надо пополнить запасы. Буря и молния нам поставляет добрую щепу. Как шарахнут обе в дуб, так и – в щепки его. Мы с бурей и с молнией дружим. Ты это, переверни сук наоборот. Ага, а тот, что внизу, чуть-чуть сдвинь. Вот. А я на них – петельку. Оп-па, и впереверток, и они будто бы всегда в обнимку проживали. Видишь, как получается, с медведем да с рысью дерёмся, а молнию да бурю уважаем. Они дают и щепу, и огонь, и валежник с выскорью. И ещё мы силу их, огненную да ветровую – тоже накапливать научились.

– Да ну? – Любомир Надеевич вовремя отпрянул от очередной связки составных частей плота, спасая палец от Николиной-Нидворовой петельки. – Объясни.

– В иной раз. А тепереча давай кончим изготовление плотов. Так. Один – с управлением. Второй – для вещей, загодя припасённых, да по пути нашедших. Третий – с крюком для задержания. Привяжем крепким ужищем плотики наши гуськом. Оп-па! Ну, бабоньки, поехали. Любомир, тебе управлять или придерживать? Ладно, ты уже сегодня науправлялся, а придерживать пока не научился. Значит, я буду управлять, Домохата придерживать, Медоза Домохате в помощь, а ты со мной около.

По дороге возникали обиталища иных жителей Дикой России. Сразу и не заметить. Но их показывал Никола-Нидвора и давал краткую справку о тонкостях местного зодчества и градостроительства. Вернее, поначалу – об умозрительной основе того и другого.