Предрассветные боги (СИ)

— Коням туго придется, — мрачно оповестил лежащий рядом с ним Ирбис. — Этакая речища. Потопнут.

— Не потопнут, — хмыкнул Парвит. — Эвона Мара уже за кем-то мыслями гоняется. Ишь, как напряглась. Небось, вожака ищет — не иначе.

— Нащупали? — тихо поинтересовался Драговит.

— Мара уже дотянулась, — подтвердил сидящий рядом Перунка. — К челну его толкает. Вишь, вон на берегу целых два валяются. И двух гребцов в придачу.

— Ну да, — прислушался к ним Рагвит. — В одиночку-то да с мороженой башкой тот вожак до зимы к нам плыть будет. Состаримся дожидаться.

— А бодренько они долбленку гонят, — потирал в скором времени руки Парвит, пересмеиваясь со Званом. — Прям в лапы к охотничкам.

— А прочие-то к реке стягиваются, — буркнул Северко.

Вуксана с Вукеной, зажав этого ворчуна боками, тянули носы в просветы кустарника, где все и затаились. Любопытно было девкам, аж до потрясухи. А то и боязно — когда их разлюбезная Мара занималась чем-то божественным, обе старательно держались от нее подальше.

— Вишь, как расквакались-то вдогонку вождю, — приобнял Парвит соседа за мохнатую шею. — Тебе, небось, их гортанные крики вороньим карканьем слышатся.

Рагвитов Вуклай уронил морду на передние лапы и закрыл глаза. Званов Вукадин — тот и вовсе дрых. Куцый лесок, где залегла ватага, был им, что ребячья рукавица на лапе охотника, и серые скучали.

— Мара, ты б наладила тех прытких отсюда прочь. Своими делами заняться, — бросил Рагвит. — А то еще ввяжутся в чужие.

Сестренка с виду пропустила совет мимо ушей, но противный берег очистился в момент. Вскоре полоненный вождь большой ватаги, надзирающей над этими землями, торчал столбом на их берегу. И тупо пялился на заросли кустов. Бездушным голосом завороженный сакха растолковывал засевшим там полонителям, где им следует искать логовище божественного коня-солнце. Как тот пришел к благословенному народу сакха и сделал его великим властителем многих земель. Как обустроил их жизнь, и сам обустроился промеж них. Долго этакое бесчинство длиться не могло — негоже дразнить воинов в селище. Торопливо окончив спрос, Мара отпустила вождя к челну, где дрыхли с открытыми глазами гребцы. Что-то наказав им напоследок, она турнула бедолаг на свой берег.

Выходило, что далее путь лежал ровнехонько на закат к Великим полуденным водам на границе исконных земель сакха. Дорога открытая прямая по зеленым равнинам меж холмов. Коли на первый взгляд рассудить, так и забот никаких: лети вперед и не заботься о надоевших преградах горного края. Но опасностей тут поджидало боле прежнего: множество селищ местного народа, и самих сакха, бесчисленные стада, гоняемые пастухами с места на место, охотники, рыскающие в поисках добычи. Уберечь, сокрыть ватагу от стольких взоров — это требовало от богов немалых сил. А потому Драговит махнул рукой на крайнюю осторожность и решил двигаться вперед, как придется, наобум.

— Придет нужда обороняться, тогда с этой докукой разбираться и станем, — рассуждал он перед Перункой. — А коли и углядит нас кто, так не беда. Рубахи на нас в аясовых накладках от самих же сакха — из добычи. Шапчонки их кожаные натянули, вот светлые волосы и пропали с глаз — всех-то и делов. А кто издали разглядит светлые глаза на загоревших дочерна рожах? Заметят местные ватагу, решат, что сакха по нужде своей несутся, и навряд ли полюбопытствуют. Правда, волков с собаками ни один человек не спутает… Ну, да куда деваться?

— Простой люд к таким всадникам ни за что не полезет разбираться, — одобрил Перунка.

— Верно. Чешут себе сакха и чешут, главное, что их не трогают. А уж, кто из встречных сакха сунется, так с теми и разберемся: заворожим, а то и упокоим, коли тишком. А, парень?

На том и порешили. Попеременно то шагом, то бегом, напрямки за семь дней кони одолели путь до реки, прозываемой сакха Великими полуденными водами. Она и впрямь ни в чем не уступала Великой реке Белого народа и тоже лениво текла на полночь промеж ровных обширных берегов. Как и предсказывал Драговит, и пастухи при стадах овец с коровами, и жители малых окрестных селищ ватагой обманных сакха пренебрегли. Провожали взглядами и отворачивались. Но, для верности Мара с Перуном повелевали им позабыть увиденное. В селища же они непременно залазили сбирать подрастраченную в пути жизненную силу. Ведь с конями ею приходилось делиться, дабы не надорвались в столь непривычно долгом для них переходе.