Предубеждения

Марк и Нил, которые спали в это время у себя в комнате на втором этаже, вдруг проснулись от какого-то непонятного шума. Выйдя в коридор, они увидели дым, который шёл с первого этажа по единственной лестнице. Осознав, что это пожар и что внизу могли остаться их родители, они, скорее всего, решили незамедлительно эвакуироваться через парадную дверь и по пути найти своих родителей. Однако, когда они начали спускаться по ступенькам, то поняли, что это невозможно, поскольку все уже было полностью охвачено огнем. Жар, который исходил от всего вокруг, моментально обдал их. Почувствовав это, они без раздумий ринулись обратно на второй этаж. Дым, который уже начал заполнять коридор второго этажа, лез в рот, в нос и в глаза. От этого дышать становилось тяжелее, а глаза постоянно слезились, из-за чего разглядеть что-либо вокруг было уже почти нереально. Тогда-то они и приняли решение лезть на крышу через окно комнаты, которая представляла собой что-то наподобие чердака или мансарды. Интуитивно они добежали до нее, закрыли за собой дверь и полезли на крышу. Что же стало причиной этого пожара и куда подевались родители Марка и Нила? Мы считаем, что их родители и стали причиной этого ужасного пожара. Вероятнее всего, они уже с утра были вдребезги пьяны. И после очередной стопки глаза их на мгновение закрылись, а горящая сигарета, уже более не сжимаемая пальцами рук, упала на ковер и сожгла этот дом почти до основания вместе с его хозяевами.

Да, к сожалению, родители Марка и Нила сгорели в этом пожаре. Чисто по-человечески всем было жаль их. Никто уже в классе не вспоминал эту неприятную историю с пропавшими деньгами. Да и не было в этом необходимости. Марка и Нила до их совершеннолетия забрали органы опеки в Пейн-Крик. Почему же они не оставили их с бабушкой и дедушкой? Возможно, побоялись повторения сценария, а может они уже были слишком старыми, не знаю. В любом случае, тогда я видел их вживую в последний раз.

Глава 4

Четвертый год в старшей школе был последним, выпускным. События прошедшей весны потихоньку стирались из памяти. Лишь сгоревший дом навевал воспоминания о том дне всем тем, кто стал вольным и невольным его очевидцем. Точнее говоря, не дом, а то, что от него осталось. Темная груда камней, обгоревшего дерева и всякого хлама. Поскольку район этот был не самым людным, то и воспоминания эти оживали в умах людей очень редко.

В тот год моя голова, как и головы всех моих одноклассников, была забита мыслями об успешной подготовке к вступительным экзаменам в университет, о выборе наилучшего для себя учебного заведения и вообще о том, чем я хочу заниматься в будущем. Так что выпускной год пролетел быстро. Мы получили свои аттестаты и пути наши со школьными друзьями, как показало время, разошлись навсегда.

Я поступил на финансовый университета Самерсвиль. У них была крутая общага и образование считалось одним из лучших в штате. Вот почему в выборе учебного заведения я почти не сомневался. В общем, учеба и жизнь в целом на новом месте шли своим чередом.

На ближайших выходных я решил поехать домой, чтобы погостить у родителей. Поэтому сразу после учебы я поспешил на вокзал, где сел на автобус прямиком до Ливингстона. На дворе была поздняя осень. Было уже довольно-таки холодно. Дул противный, пробиравший до костей, жуткий ветер. По пути домой я принял решение заскочить в супермаркет, чтобы купить чего-нибудь вкусненького, а заодно и погреться. Там я встретил мать Рика. В этом не было ничего удивительного. Ливингстон настолько маленький городок, что вероятность встретить кого-нибудь из знакомых всегда очень высока. Мне кажется, каждый житель такого города уже на подсознательном уровне готов к этому. Я был не прочь поговорить с ней, поскольку она всегда была очень доброй и приветливой женщиной. Тем более Рика я не видел с нашего выпускного, а лицо его матери показалось мне в тот момент каким-то встревоженным.

– Добрый вечер, мисс Браун, – вежливо поздоровался я с ней.

– О, Генри, привет, я тебя даже не заметила. Как твои дела, как учеба? – мягко спросила она меня.

Что-то похожее на мимолетную улыбку отразилось на ее лице. Но вскоре оно приняло прежний свой вид.

– У меня все хорошо, спасибо. А как ваши дела, как там Рик поживает? – улыбаясь, спросил я в ответ.

– А ты разве еще не в курсе? Рик лежит в больнице. На прошлой неделе он попал в аварию. Ужасная трагедия. Слава Богу, он выжил, – еле сдерживая слезы, проговорила она.

Нет, я не знал об этом. Да и родители ни о чем таком не говорили. Я почувствовал некоторую неловкость за свою улыбку. Пауза начала затягиваться. Я никак не мог найти подходящих слов, чтобы заполнить ее. Но мисс Браун опередила меня. За это время она уже успела взять себя в руки.

– Послушай, Генри, если будет время, навести его. Ему будет приятно. Вы ведь хорошие друзья. Я как раз шла к нему, обязательно передам, что встретила тебя, – уже в более приподнятом настроении разговаривала она.