Предварительно обречен (СИ)

Рассеянно проверяю телефон — внутри инстинктивно теплится ожидание, что Артем написал, но там пусто. Выбирая одежду, я возвращаюсь мыслями к директору До. Зачем он это затеял? Я думала, что дело во мне, но острие его меча оказалось направленным на другого человека. Он явно радовался, представляя, как Артем коснется дна. Но ведь Артем ему не враг, наоборот, к удивлению, как раз он подставил вторую щеку. Если директора До уволили, то Артем для него — отличный трамплин вернуть утраченное. Ни один китаец не упустит возможность, если нет другой, более интересной выгоды. Вероятно, у него она есть. Только в чем?

Одевшись, я открываю браузер и вбиваю в поисковую строку запрос. Интернет об увольнении директора До ничего не знает. В редких новостях, чаще всего на порталах, посвященных востоку, мелькает название «Кайсан». В одной из статей о развитии китайских компаний в России вижу знакомую фамилию. Значит, директор по развитию Фэн Муян тоже работает в той фирме. Дата свежая. Захожу на официальный сайт «Кайсан» и выбираю раздел «Контакты». Буду надеяться, что господин Фэн сегодня в Москве.

Следить за человеком оказывается сложно и утомительно.

Приехав по адресу, я нахожу лавочку, которая оказывается на самом солнцепеке, но самоотверженно сижу и посматриваю на крутящуюся дверь в бизнес-центр. Вскоре меня спасают пригнанные ветром облака, и ждать становится легче.

Первый час испаряется, наступает другой. Солнце то возвращается, то снова сменяется облачной передышкой. Я вяло переписываюсь с коллегами, радуя всех вестью, что в понедельник возвращаюсь. От Артема по-прежнему ни слова, и это начинает напрягать. В тоске ожидания слегка очерчивается порыв написать первой, но я с ужасом вымарываю его из мыслей: никакого повторения прошлых ошибок. Этот зарок я не имею права нарушить повторно. Расстроенная этим с первого взгляда пустячным желанием я промакиваю со лба пот и с остервенением погружаюсь в восстановление текущих дел, которые с непривычки кажутся чужими и непонятными.

Время подступает к обеду, лавочка наконец переходит в полную власть тени от здания. Я изнываю от нетерпения — когда же китайская натура проявит себя, и директор Фэн отправится на обязательный обед в какое-либо из ближайших кафе. К сожалению, ничего китайского поблизости не оказывается, поэтому остается надеяться, что он не любитель доставок в офис или не балуется быстрорастворимой лапшой в кабинете. Несмотря на его статус, такое тоже возможно.

Ближе к трем после большого кофе с сэндвичем из кофейни на колесах и двух убогих попыток со мной познакомиться я наконец вижу знакомую фигуру. Высокий мясистый Фэн немного опал, видимо, русская еда совсем не по вкусу. Он не один, рядом тонкая светловолосая девушка в деловом костюме жадно прикуривает сигарету. Они проходят неподалеку, увлеченно болтая. До меня доносятся обрывки речи на русском, переливчатой женской и ломаной мужской, из которой следует, что Фэн со спутницей не только работает.

Размяв затекшее тело, я иду за ними.

Через двести метров они сворачивают в кафе и я, выждав минут пятнадцать, следую туда же. Приветливая хостес сразу же хочет накормить меня невероятно вкусным бизнес-ланчем, но я говорю, что меня ждут, и следую в зал.

Фэн Муян жадно поедает красно-коричневые спагетти, свернутые клубком; перед его коллегой широкополая тарелка с зелено-красными холмами салата. В сторонке исходит паром стеклянный чайничек с зелеными листьями внутри. Фэн прерывает обед и непонимающе присматривается ко мне несколько секунд, а потом узнает. На лицо налетает ветер испуга, но тут же исчезает, оставляя прежнее сытое равнодушное выражение. На лице девушки настороженное любопытство.

— Сяо Ли, — говорит Фэн на ломаном русском. — Не хотел встретить тебя, но знал, что это будет.

— Вы подтянули уровень владения русским языком, господин Фэн, — отвечаю я на русском и добавляю на китайском: — В отличие от нашего общего друга.

Фэн жует губы, потом буркает, тоже переходя на китайский.

— Я господина До другом не могу назвать. А ты, значит, можешь.

— Почему? Китайцы ведь за границей становятся роднее братьев, господин Фэн. Уверена, в России он ваш хороший друг, с которым вас связывает много общего.

Фэн улыбается. Его спутница, с холодным прищуром переводит взгляд с одного на другого, из чего я заключаю, что она не владеет языком босса.

— Так и было, Сяо Ли, хотя не все общее мне по душе. До Шэнли вернулся в Китай. И больше мы с ним не работаем вместе.

— У До Шэнли в России чуть больше интересов, чем вы думаете.

Улыбка исчезает. Директор откидывается на кресло под звон брошенной вилки.

— Ма-ша, выйди покури.

— Я только что курила, Фэн, — возражает та, но без воодушевления. Знает границы. — К тому же я все равно не понимаю, о чем вы говорите.

Фэн смотрит на нее протяжно, и Маша, вздохнув, поднимается. Едва я сажусь на ее место, Фэн, прополоскав водой горло, начинает:

— Какие интересы у До здесь?

— Например, я.

— Ты? С чего вдруг? — искренне удивляется Фэн, но тут же задумывается.

— Тоже хотела бы узнать. Вероятно, прошлое болит.

Фэн хмыкает.