Предвестники Мельтиара

Весь мир пронизан запахами весны, он кажется мне беспредельным, огромным, мое сердце горит. Краем глаза я вижу черный всплеск крыльев – мой напарник, мое отражение. Я поворачиваюсь, я должна разглядеть, должна понять – и небо рушится на меня.

Синева, скорость, полет, небесные реки – они мчатся сквозь меня и тают.

Я пытаюсь удержать их, но уже знаю: это сон.

Когда я проснулась, Эркинара не было в комнате. Его предвестник вывел меня из полутемного лабиринта и спросил на прощание:

– Хочешь рассказать свой сон?

– Нет, – ответила я и прыгнула в колодец.

Крылья еще помнили пьянящий весенний ветер из сна и распахнулись, ударили по воздуху, стремясь поднять меня ввысь. Но мне нужно было вниз, к ангару, и крылья подчинились.

Огни в коридорах горели вполсилы, было пустынно и тихо – там, снаружи, уже погас закат. Со дня возвращения каждую ночь мы встречались у ворот ангара, шли к машине и отправлялись в полет. Звезды, облака и растущая луна мчались над нами, а внизу был наш мир, освобожденный и чистый.

Сегодня у ворот ждала только Амира – уже в доспехах, с заколотыми волосами, готовая надеть шлем и слиться с машиной.

Амира улыбнулась мне, и я взяла ее за руку, прислонилась к стене. Там, в глубине, под слоем металла и камня, гудели механизмы, текла магия, лопасти перемешивали воздух. Я слушала этот приглушенный гул и чувства Амиры: в ее прикосновении смешивались предвкушение радости и тревога, становились единым светом, дрожащим и чистым, как слезы. Мы стояли молча, я не спрашивала ни о чем. Я знала: раз Рэгиль не с Амирой, значит, Мельтиар позвал его.

Я смотрела наверх, в раскрытый люк колодца, ждала, что Рэгиль появится там – черная искра стремительно вспыхнет, помчится к нам. Но он спустился по лестнице.

Рэгиль шел медленно, тихое эхо шагов растворялось в зеркальном полу. Без доспехов, без шлема, лишь черные браслеты на запястьях – зеленые и красные огни мерцали на них, сменяя друг друга.

– Что-то не так, – прошептала Амира и разжала пальцы. Ее крылья раскрылись, ударили по воздуху. – Что-то очень плохо.

Рэгиль подошел к нам, протянул руки. Я коснулась его ладони, и меня затопило предчувствие, глубокое и темное, и такая же бездонная тоска. Дышать стало трудно, я уже не могла различить, где чьи чувства.

– Мельтиар сказал, – Рэгиль говорил медленно и тихо, словно уже сотни раз повторил про себя каждое слово, – что завтра мы с Амирой должны разобрать машину. Что мы больше не полетим на ней. Потому что война закончилась.

Я видела машину во сне, я летела рядом с ней, мы были в небе… Но Эркинар говорил: «Твое будущее ветвится».

Страх ледяным кристаллом вспыхнул в груди, заморозил мысли.

– Нет… Не может быть, почему… – Голос Амиры, сперва еле слышный, стал пронзительным и звонким, задрожал от слез. – Почему?! Почему так?!

– Потому что… он как будто… – начал Рэгиль и не смог договорить.

Его отчаяние сказало все без слов. Я помнила это чувство: до войны, во сне, бесконечная пропасть или бескрайнее горе отделили меня от Мельтиара, и, как я ни старалась, не могла прорваться к нему.

Он как будто покидает нас, навсегда.

– Нет! – воскликнула я. – Мы должны что-то сделать! Мы должны быть рядом, мы должны…

– Предвестники Мельтиара.

Я замолчала, обернулась на голос.

Я никогда раньше не видела этого человека. Высокий, в темной одежде, струящейся складками, не похожий ни на кого из знакомых мне звезд. Он обвел нас взглядом, медленно, спокойно, и сказал:

– Арца. Амира. Рэгиль. Что вы здесь делаете в такое время?

Он стоял всего в полушаге от нас, но до меня не доносилось ни единого отзвука его чувств или силы, словно он был за стеклянной стеной. Его правую руку сжимал браслет – золотой, тяжелый, с мерцающим голубым камнем.

Этот человек был не похож ни на кого – а значит, он живет там, куда не ведут лестницы, куда не подняться на крыльях. Он из высших звезд. Тех, что обитают в чертогах тайны.

Я опустила глаза и ответила:

– Мы привыкли не спать по ночам.

– Мы раньше всегда летали ночью, – добавил Рэгиль.

– Тогда идите тренироваться. – Темный рукав взметнулся, незнакомец указал на северный выход. – В зал с молниями.

Я кивнула, и мы втроем устремились туда, не разжимая рук, почти бегом.

– Мы сделаем, как велел Мельтиар, – прошептала Амира.

Я знала, что она права, но повторила, упрямо и тихо:

– Но мы должны быть рядом с ним.

43

Если не отводить взгляд от витража, легко представить, что мы во дворце в Атанге. Солнце искрится в разноцветной стеклянной мозаике, вьюнок оплетает колонну, белые осенние цветы тянутся к небу.

Но стоит прислушаться – и понимаешь, что дворец слишком шумный, гудит от громких и непривычных звуков. Стоит сделать глубокий вдох – и чувствуешь привкус соли, голос морского ветра.

Да, легко притвориться, что ничего не произошло, мы все еще в Атанге, но я никогда не хотел жить во сне. Мне нужна настоящая жизнь.