Читаем Предыстория беларусов с древнейших времен до XIІI века. полностью

Кочевые общины охотников, используя лук и стрелы, гарпуны и деревянные долбленые челны, осваивали крупные реки и озера Беларуси. Они занимались рыболовством, охотой на крупных (туры, зубры, лоси, олени, кабаны) и мелких (бобры, зайцы, лисы, кроты) животных, а также на птиц. Для стоянок они чаще всего выбирали участки речных террас, коренных берегов, песчаные возвышенности в поймах рек и озер. Большое значение при этом придавалось такому фактору, как близость выходов качественного кремня. Иногда в таких местах возникали временные поселения-мастерские.

Несколько позже (через 2–3 тысячи лет) в восточном Полесье и центральной Беларуси поселились группы людей, владевших приемами изготовления микролитов. Они пользовались составными орудиями с деревянными основами, костяными оправами и каменными вставками (стоянки Белая Сорока, Дорошевичи, Ломыш, Майсеевка, Мирославка, Хильчицы). К середине мезолита были уже заселены долины крупных рек на территории Беларуси. Всего у нас известно около 120 стоянок периода мезолита.

Различия в характере групп артефактов позволяют выделить несколько основных мезолитических культур. На раннем этапе мезолита (9–6-е тыс. до н. э.) в Поднепровье, а также на востоке Подвинья жило население, которое придерживалось традиций гренской культуры (поздний этап: 8–6-е тыс. до н. э.). В верховьях Днепра обнаружены артефакты сожской и гренской культуры.

Для периода позднего мезолита (6–5-е тыс. до н. э.) в беларуском Поднепровье, а также в Восточном Полесье отмечены памятники бутовской, кудлаевской, яниславицкой культур, в беларуском Поозерье — три стоянки культуры Кунда, основная масса памятников которой отмечена в Восточной Прибалтике. Беларуское Понемонье, а также отдельные районы Западного Полесья (верховья Припяти) в 7–5-м тыс. до н. э. заселяли группы людей, чья культура формировалась на традициях позднесвидерской, коморницкой, яниславицкой культур, а также культуры Кунда.

Новый каменный век (неолит)

Неолит в Европе (6–3-е тыс. до н. э.) начался на Балканском полуострове и оттуда постепенно распространялся в северо-восточном направлении.

В это время люди научились изготовлять посуду из глины (т. е. появилась керамика), изобрели шлифовку и сверление (т. е. усовершенствовали технологию обработки камня). Из камня и рога они делали топоры, тесла, долота, мотыги; из кремня — наконечники стрел и копий, ножи, серпы, скребки, резцы, шила; из кости — наконечники стрел и копий, рыболовные крючки, шила, иглы, фигурки-амулеты, подвески.

Глиняная посуда и, видимо, одежда были богато украшены орнаментом.

Неолит — это эпоха расцвета материнского родового строя.

На территории Беларуси неолит начался в 5-м тыс. до н. э. (т. е. 7 тысяч лет назад). В тот период установился влажный и оптимально теплый климат, что вызвало активный рост широколиственных лесов.

Только в конце неолита наступил суббареальный климатический период (3000–700 гг. до н. э.), когда происходили частые смены климата, в том числе в сторону похолодания.

В начале неолита на территории Беларуси важнейшую роль в жизни людей играло рыболовство, потом (не позже 4-го тыс. до н. э.) на юго-западе (под влиянием Волыни) начался переход к производительному хозяйству, который в других регионах растянулся почти на 2 тысячи лет. Были приручены крупные рогатые животные и свиньи, стали сеять ячмень и лен. Были заселены все речные бассейны.

Всего в Беларуси найдено более 650 стоянок эпохи неолита, в своем большинстве — сезонных. Погребения того времени неизвестны. Тем не менее особенности тех или других культурных традиций позволяют выделить отдельные неолитические культуры и типы памятников в пределах регионов страны.

В 5-м тыс. до н. э. вдоль Днепра на Киевщине, Черкасчине и Полтавщине, на верхнем течении Северского Донца, а также на нижней Припяти возникли ранние поселения днепро-донецкой культуры. Носители днепро-донецкой культуры гребенчато-накольчатой керамики проникали в Беларусь с юго-востока и заселяли Восточное Полесье.

Позже, в первой половине 4-го тыс. до н. э. характерные для нее культурные традиции распространились не только в бассейн нижней Припяти, но также на верховья Днепра и бассейн Сожа. Поздние группы населения на востоке Полесья продолжали жить в условиях неолитической культуры до начала 2-го тыс. до н. э. Жители неолитических поселений строили преимущественно наземные жилища овальной конструкции, в которых делали очаги, иногда выложенные камнями.

На Поднепровье в конце 5-го тыс. до н. э. начала формироваться верхнеднепровская культура. Ее носители изготавливали остродонные широкогорлые горшки с округлыми боками, богато украшали их отпечатками гребня, ямками, насечками, нарезками, лапчатыми элементами. Они строили заглубленные в землю жилища овальной либо круглой формы. В центре, в углублении пола размещались очаги, рядом находились ямы хозяйственного назначения.

Свое значение верхнеднепровская неолитическая культура сохраняла до 3-го тыс. до н. э.

Перейти на страницу:

Похожие книги

10 мифов о 1941 годе
10 мифов о 1941 годе

Трагедия 1941 года стала главным козырем «либеральных» ревизионистов, профессиональных обличителей и осквернителей советского прошлого, которые ради достижения своих целей не брезгуют ничем — ни подтасовками, ни передергиванием фактов, ни прямой ложью: в их «сенсационных» сочинениях события сознательно искажаются, потери завышаются многократно, слухи и сплетни выдаются за истину в последней инстанции, антисоветские мифы плодятся, как навозные мухи в выгребной яме…Эта книга — лучшее противоядие от «либеральной» лжи. Ведущий отечественный историк, автор бестселлеров «Берия — лучший менеджер XX века» и «Зачем убили Сталина?», не только опровергает самые злобные и бесстыжие антисоветские мифы, не только выводит на чистую воду кликуш и клеветников, но и предлагает собственную убедительную версию причин и обстоятельств трагедии 1941 года.

Сергей Кремлёв

Публицистика / История / Образование и наука
Адмирал Ее Величества России
Адмирал Ее Величества России

Что есть величие – закономерность или случайность? Вряд ли на этот вопрос можно ответить однозначно. Но разве большинство великих судеб делает не случайный поворот? Какая-нибудь ничего не значащая встреча, мимолетная удача, без которой великий путь так бы и остался просто биографией.И все же есть судьбы, которым путь к величию, кажется, предначертан с рождения. Павел Степанович Нахимов (1802—1855) – из их числа. Конечно, у него были учителя, был великий М. П. Лазарев, под началом которого Нахимов сначала отправился в кругосветное плавание, а затем геройски сражался в битве при Наварине.Но Нахимов шел к своей славе, невзирая на подарки судьбы и ее удары. Например, когда тот же Лазарев охладел к нему и настоял на назначении на пост начальника штаба (а фактически – командующего) Черноморского флота другого, пусть и не менее достойного кандидата – Корнилова. Тогда Нахимов не просто стоически воспринял эту ситуацию, но до последней своей минуты хранил искреннее уважение к памяти Лазарева и Корнилова.Крымская война 1853—1856 гг. была последней «благородной» войной в истории человечества, «войной джентльменов». Во-первых, потому, что враги хоть и оставались врагами, но уважали друг друга. А во-вторых – это была война «идеальных» командиров. Иерархия, звания, прошлые заслуги – все это ничего не значило для Нахимова, когда речь о шла о деле. А делом всей жизни адмирала была защита Отечества…От юности, учебы в Морском корпусе, первых плаваний – до гениальной победы при Синопе и героической обороны Севастополя: о большом пути великого флотоводца рассказывают уникальные документы самого П. С. Нахимова. Дополняют их мемуары соратников Павла Степановича, воспоминания современников знаменитого российского адмирала, фрагменты трудов классиков военной истории – Е. В. Тарле, А. М. Зайончковского, М. И. Богдановича, А. А. Керсновского.Нахимов был фаталистом. Он всегда знал, что придет его время. Что, даже если понадобится сражаться с превосходящим флотом противника,– он будет сражаться и победит. Знал, что именно он должен защищать Севастополь, руководить его обороной, даже не имея поначалу соответствующих на то полномочий. А когда погиб Корнилов и положение Севастополя становилось все более тяжелым, «окружающие Нахимова стали замечать в нем твердое, безмолвное решение, смысл которого был им понятен. С каждым месяцем им становилось все яснее, что этот человек не может и не хочет пережить Севастополь».Так и вышло… В этом – высшая форма величия полководца, которую невозможно изъяснить… Перед ней можно только преклоняться…Электронная публикация материалов жизни и деятельности П. С. Нахимова включает полный текст бумажной книги и избранную часть иллюстративного документального материала. А для истинных ценителей подарочных изданий мы предлагаем классическую книгу. Как и все издания серии «Великие полководцы» книга снабжена подробными историческими и биографическими комментариями; текст сопровождают сотни иллюстраций из российских и зарубежных периодических изданий описываемого времени, с многими из которых современный читатель познакомится впервые. Прекрасная печать, оригинальное оформление, лучшая офсетная бумага – все это делает книги подарочной серии «Великие полководцы» лучшим подарком мужчине на все случаи жизни.

Павел Степанович Нахимов

Биографии и Мемуары / Военное дело / Военная история / История / Военное дело: прочее / Образование и наука
Николай II
Николай II

«Я начал читать… Это был шок: вся чудовищная ночь 17 июля, расстрел, двухдневная возня с трупами были обстоятельно и бесстрастно изложены… Апокалипсис, записанный очевидцем! Документ не был подписан, но одна из машинописных копий была выправлена от руки. И в конце документа (также от руки) был приписан страшный адрес – место могилы, где после расстрела были тайно захоронены трупы Царской Семьи…»Уникальное художественно-историческое исследование жизни последнего русского царя основано на редких, ранее не публиковавшихся архивных документах. В книгу вошли отрывки из дневников Николая и членов его семьи, переписка царя и царицы, доклады министров и военачальников, дипломатическая почта и донесения разведки. Последние месяцы жизни царской семьи и обстоятельства ее гибели расписаны по дням, а ночь убийства – почти поминутно. Досконально прослежены судьбы участников трагедии: родственников царя, его свиты, тех, кто отдал приказ об убийстве, и непосредственных исполнителей.

А Ф Кони , Марк Ферро , Сергей Львович Фирсов , Эдвард Радзинский , Эдвард Станиславович Радзинский , Элизабет Хереш

Биографии и Мемуары / Публицистика / История / Проза / Историческая проза