Прекрасные разбитые сердца

На ринге с Оуэном стоит какой-то парень, и это не Лазарус. Как только вижу ирокез, сразу узнаю Такера. На нем футболка, спортивные штаны с красными полосками по бокам, разные носки и высокие кеды.

– Ты должен противостоять тем парням, – произносит Лазарус, сидя за столом с шахматами, – иначе они никогда от тебя не отстанут. Именно так все и происходит. Сбей спесь с лидера, и остальные тебя больше не побеспокоят.

Такер вздыхает.

– Не получится. Этот парень, Гарретт, превосходит меня по весу на сотню фунтов. Его можно сбить только бульдозером.

– Размер не имеет значения. Даже если не вырубишь его, можешь помешать ему надрать тебе зад. – Оуэн подзывает Такера в центр ринга. – Иди сюда. Я покажу тебе.

– Не уверен, что понимаю, – отвечает Такер.

Лазарус отрывается от игры в шахматы.

– Прекрати болтать, Такер. Тебе не нужно понимать. Просто смотри внимательно.

Я подхожу ближе.

– Сделай вот что, – говорит Оуэн. – Согни вот так руку, чтобы нижняя часть ладони смотрела вверх. – Оуэн демонстрирует, и Такер повторяет своей рукой. – Отлично. Этой частью ты будешь наносить удар.

– В смысле, бить? – спрашивает Такер.

– Да. У каждого человека есть три уязвимых части тела: глаза, нос и вот здесь. – Он касается основания шеи. – Если ударишь ребром ладони по одному из этих мест, получится на продолжительное время вывести человека из строя, чтобы убежать – если удар не собьет его полностью с ног.

Такер смотрит на ребро своей ладони.

– Что, если я ударю недостаточно сильно или не туда?

– Нос – самая простая цель. Но надо бить снизу вверх, вот так. – Оуэн медленно показывает движение, поднося ребро ладони к носу Такера, словно собирается его ударить. – В носу много нервных окончаний, поэтому если ударить туда, будет чертовски больно и заслезятся глаза.

Такер весь в сомнениях.

Оуэн показывает на него.

– Попробуй.

Такер повторяет движение, вскинув ребро ладони к носу Оуэна.

– Вот так?

– Именно так.

Он снова и снова отрабатывает это движение с Такером, объясняя каждый шаг.

Первые несколько раз Такер сбивается с цели или неверно наносит удар. С каждой неверной попыткой он кажется все более расстроенным.

– Мне никогда не удастся сделать это правильно.

– Попробуй еще раз, – говорит Оэун, напоминая отдающую приказ Каттер.

– Я уже десять рад пробовал, – произносит Такер.

– И мы продолжим пытаться, пока ты не поймешь. Так попробуешь снова или сдашься?

– На боксерском ринге нельзя сдаваться, – говорит Лазарус.

– Наверное, это касается только боксеров, – отмечает Такер.

– Не важно, кто ты, – говорит Лазарус. – Ринг – для боя, а не для того, чтобы сдаваться. Бывает, бьешься против кулаков, а бывает, против воли.

– Давай. – Оуэн жестом просит Такера повторить. – Выпрямись и сосредоточься. Представь удар до того, как нанесешь его. Доведи до конца каждый шаг.

– Хорошо.

В этот раз Такер двигается решительнее и подносит ребро ладони к носу Оуэна.

– Вот так, парень, – кричит Лазарус. – Как Давид и Голиаф.

Такер смотрит на руку.

– Я сделал это. Ты видел?

Оуэн кивает.

– Да, и почувствовал тоже.

– Ох, черт. Извини! – Такер смотрит на руку, словно только что выпустил из пальцев огонь.

– Нам надо тренироваться, но ты понял, как это работает.

Оуэн поднимается и замечает, что я за ними наблюдаю.

– Но если мне попадется такой человек, как ты, знающий, как драться? – спрашивает Такер.

– Если не уверен, что можешь сделать это быстро, надо отвлечь человека.

– Хорошо.

Мне вдруг становится интересно. Отвлечение атакующего – продуманная стратегия, как в самозащите, так и в спорте.

Оуэн показывает жестом Такеру.

– Есть четвертак?

Лазарус перестает играть в шахматы и смотрит на них, как будто ему тоже любопытно.

Такер хлопает по штанам.

– Не с собой. У меня нет карманов.

– У меня есть.

Лазарус встает, достает из кармана четвертак и подносит к канатам.

– Спасибо.

Оуэн берет его и несколько раз подкидывает в воздух.

– Что ты будешь с ним делать? – спрашивает Такер.

– Смотри. – Оуэн встает перед Такером, как стоял Гарретт на парковке во время футбольной игры. – На тебя идет Гарретт или какой другой придурок, верно?

Такер кивает.

– Да.

Оуэн подкидывает монету, в этот раз выше. Она взлетает над головой Такера, и Такер смотрит вверх, следя за ней. Как только Такер отводит взгляд, Оуэн наносит удар и делает вид, что бьет в нос.

– Я не был готов, – отмечает Такер.

Монета падает на мат между ними.

– В этом весь смысл. Если что-то подкинуть в воздух, в девяти случаях из десяти человек посмотрит вверх. Это даст время нанести удар, не дав противнику сосредоточиться.

Очень-очень умно.

Такер поднимает четвертак.

– Такова моя стратегия?

– Не критикуй. Это работает. Можешь использовать, что угодно: ключи от машины, ручку…

– Кажется, теперь я начну носить четвертак. – Такер улыбается мне и нагибается через канаты. – Ты Пейтон, верно? – Оуэн сердито смотрит на него, и Такер неловко прочищает горло. – Я Такер. Учусь в девятом классе в школе Блэкуотер.

– Приятно официально с тобой познакомиться.

Очевидно, он помнит меня с той ситуации на парковке.

– А ты там неплохо смотришься. – Понимаю, что Оуэн может решить, я говорю с ним, и выпаливаю: – Такер.