Прекрасный Грейвс

– Салем стал для меня наказанием. Все, чего я хотела, – это ускользнуть из поля зрения и чуть ли не раствориться. Я ходила на работу. Ела. Мылась. И так каждый день. Все это время я думала, что лишь караю саму себя. Я не понимала, что таким образом отстраняю от себя всех, кто обо мне беспокоится. Прости. Прости меня, пожалуйста, Пип. Я чувствую, что следующие десять лет мне нужно потратить на одни только извинения перед окружающими за то, как я себя вела.

Пиппа дуется, разглядывая свои ногти.

– Десять? Нет. Вот месяца унижений будет вполне достаточно. И напитки за твой счет, кстати. Так или иначе, ты виновата в этом, хоть и не до конца. Когда я услышала, что случилось с твоей мамой, я понятия не имела, как себя вести, что тебе сказать. Я чувствовала себя совершенно не подготовленной. Я думала, что если буду заваливать тебя вопросами и сообщениями, ты сразу увидишь, что я переживаю. Я не думала о том, каково это – быть на твоем месте. Именно об этом я и должна была подумать в первую очередь.

– Тогда мы были так молоды, – говорю я Пиппе.

Она берет мою руку, наклонившись через стол. Официант принес нам два свежих коктейля.

– Ты-то и не взрослела, Эв. И мне жаль, что ты потеряла Дома, искренне жаль, но тебе еще есть ради чего жить.

Слезы катятся по нашим щекам.

– Да что б меня. – Пиппа быстро вытирает уголки глаз. – Ты мне испортила макияж, сучка.

Я смеюсь в ответ.

– Еще с Рождества, когда я впервые узнала, что Джо и Дом родные братья, то все, что я хотела сделать, это позвонить и сказать тебе. Я была уверена, что ты скажешь мне, как дальше жить. Как поступить правильно.

– Надо было. Я бы не отказалась от твоего решения. Как будто в мыльной опере живем, ей-богу.

Смех снова пробивается сквозь слезы.

– Что бы ты мне ответила тогда?

– Правду я бы тебе сказала, вот что. Джо, что называется, «форЭвер». Ну типа «Для Эвер», игра слов такая, – она улыбнулась. – Дом был чисто в роли заместителя. А ты в свою очередь была его заместителем. Ты должна была бороться за Джо. Тебе следовало идти за своим сердцем, а не на поводу у своих страхов.

– Он больше не хочет иметь со мной ничего общего. – Я прерывисто вздохнула.

– Говорить с ним пробовала?

Киваю головой в ответ:

– В лучшем случае он был немногословен, в худшем – откровенно отнекивался.

– Возможно, он одумается.

– А может, и нет.

– Со временем притупляется даже самая острая боль.

Конечно же, она права.

Она абсолютно права, и сейчас я задумываюсь о том, какой была бы наша жизнь, если бы я позвонила Пиппе сразу после Рождества и все ей рассказала.

Как я подозреваю, единственная причина, по которой Дом хотел меня, кроется в том, что я рази-тельно отличалась от Сары. Я была ее полной противоположностью. Мне не грозил никакой переезд, никакие большие дела. Я была его зоной комфорта, а он – моей. И именно то, что вселяло в меня уверенность и придавало безопасность нашим отношениям, а также то, насколько мы были надежны друг для друга, обернулось крахом.

Я бы ради этого порвала с Домом. Он бы остался с Сарой.

В тот день он бы не пошел мне за тампонами.

Он был бы в целости и сохранности.

Где-то, в параллельной вселенной, Дом и Сара, Джо и я ходим на двойные свидания. Вместе проводим праздники. Любим тех, кого призваны любить.

– Я поняла, зачем ты здесь. – Пиппа посасывает соломинку. – Ты заблуждаешься. Но ты ни в чем не виновата. Наши судьбы уже заранее расписаны. Не ты писала сюжеты для Дома и Барби.

Хотелось бы верить в это. Но было бы все так просто.

* * *

Зима медленно перетекает в весну. Я больше не сижу взаперти в своей комнате, хотя и оставляю за собой право время от времени предаваться приступам жалости к себе.

Поначалу я выхожу из комнаты, так как Донна дает мне обязанности по дому. Стирка, покупка продуктов, уход за садом, все в этом роде. Когда я возмущаюсь и говорю, что я только и делаю, что работаю, она называет меня Золушкой.

– Полагаю, это делает тебя той самой злобной мачехой, – однажды, складывая старое и рваное папино белье, я показываю ей язык.

– Ты так действительно думаешь? – она с комичным видом выпучила глаза. – Вот здорово! Быть добрым второстепенным персонажем всегда занудно.

Папа советует мне подумать о следующем шаге в моей жизни. Мне уже двадцать пять, а я живу бесплатно, занимаясь домашними делами, как подросток. Но мысль о том, чтобы выйти на улицу и узнать, что я на самом деле собой представляю, все еще держит меня на мушке.

Кем бы я ни стала, для моей мамы это будет практически чужой ребенок, а стать таким человеком – значит, в некотором смысле, по-настоящему и окончательно отпустить ее.

Этим, кстати, я делюсь со своим новым психотерапевтом Линой, с которой я вижусь дважды в неделю. Причина следующая: проблемы в жизни.

С Пиппой мы видимся как минимум раз в неделю. Я зависаю с Ренном и его друзьями, когда они поблизости. Созваниваюсь с Норой для подведения еженедельных итогов. Теперь она живет с Кольтом. Они планируют свою свадьбу, и на днях она спросила, буду ли я присутствовать.