Прекрасный яд (ЛП)

— Беннетт, нет! Мэдлин Коррман, она пришла в управление шерифа, и рассказала нам о своем нападении. На нее напал не мужчина… Беннетт, это была женщина.

Я застыл, мои ноги приросли к месту. Беннетт в замешательстве покачала головой.

— Очень рада, что вы оба смогли присоединиться к вечеринке.

Леденящий душу голос раздался у меня за спиной, знакомый серебристый тон зазвенел в ушах. Голос, который я знал всю свою жизнь.

Обернувшись, я столкнулся лицом к лицу со стволом револьвера magnum 357 калибра.

Ее глаза смотрят мне в душу. Холодные и расчетливые, ничего подобного я никогда раньше не видел.

— Мама?

Глава 31

Беннетт

Внезапно показалось, что все движется в замедленной съемке в какой-то параллельной вселенной. Воздух такой густой, что его можно разрезать ножом.

Эстель стоит перед Эзрой, направив дуло пистолета прямо ему в голову.

Я смотрю в ее холодное, бесстрастное лицо. Ее некогда добрые глаза, теперь черны, как асфальт.

Я уже видела оружие раньше, в клубе "У Делайлы". Многие клиенты там были чертовски подозрительными, так что оружие большую часть времени было само собой разумеющимся. Но я никогда не сталкивалась с ним лицом к лицу. Это была совершенно другая история.

— Какого хрена?! — Лицо Эзры выглядело страдальческим и растерянным, когда он смотрел на свою мать. Ни малейшего намека на страх не отразилось на его чертах, только полное предательство.

— Знаешь, мне было интересно, сколько времени тебе понадобится, чтобы разобраться во всем, Беннетт. — Слова Эстель были ядовитыми, расчетливыми, исчез серебристый голос с милыми, робкими нотками. Как будто я смотрела на совершенно другого человека, когда она бросила на меня короткий взгляд.

Я тяжело сглотнула, мое дыхание стало прерывистым, когда я уставилась на нее, мой рот не мог вымолвить ни слова, ощущая себя суше, чем пустыня Сахара.

— Ты всегда совала свой нос туда, куда не следовало. Пыталась выяснить, не подвергаюсь ли я насилию со стороны мужа. Искала в моей библиотеке. Ты просто не могла бросить это, не так ли?! Конечно, ты не должен был быть в этом замешан, мой прекрасный мальчик. — Она снова перевела взгляд на Эзру. — Но что я могу сказать, ты просто не мог держаться подальше от маленькой ведьмочки, не так ли?

Эзра зарычал.

— Что, блять, все это значит?

Эстель ухмыльнулась, зловеще склонив голову набок. Позади нее появился Андреас, а с ним еще трое мужчин.

Все они были одеты в костюмы, их крупные фигуры внушали страх, а выражение их глаз говорило о том, что они пришли сюда не для того, чтобы помочь нам.

Эстель указала пистолетом на дверь подвала.

— В бальный зал. Сейчас же. Все вы. И если вы издадите хоть один звук, который кого-нибудь насторожит, вы все покойники.

Эзра шел впереди, я следовала за ним, не сводя глаз с пистолета.

Я слышала щелчок ключей и замка на ржавой клетке, когда Андреас освобождал Хантера и Саммер. Путы на их ногах разорвались, но те, что были на запястьях, оставались на месте.

Один из мужчин, стоявших рядом с Андреасом, вырвал Хантера из клетки за воротник рубашки, а Саммер тащил за связанные запястья один из других.

Она взвизгнула, когда он так крепко сжал ее запястье, что ее рука начала багроветь.

— Убери от нее свои гребаные руки. — Хантер зарычал на похитителя Саммер.

Жестокий удар в челюсть, нанесенный мужчиной, державшим его за воротник, заставил его замолчать, и он сгорбился, выплевывая ярко-красную кровь на пол подвала.

— Черт побери, Зора, мы должны это убрать, — раздраженно прорычал Андреас.

Но Зоре, похоже, было наплевать: он рывком поднял Хантера на ноги и потащил его по скрипучей, сломанной лестнице к выходу из подвала.

Короткая прогулка до бального зала была, пожалуй, одной из самых пугающих в моей жизни.

Эстель спрятала Саммер в полуразрушенном подвале, заставила всех поверить, что она уехала домой, а Хантер? Очевидно, он вернулся в Найтчерч после беседы с Мэдлин Коррман. Что, черт возьми, произошло?

Коридоры дома были окутаны темнотой. Единственным источником света было мягкое мерцание свечей в пыльных старинных канделябрах. Теперь я представляла, что чувствуют заключенные в камере смертников, когда идут навстречу своей судьбе в день казни. За исключением того, что я вообще не имела ни малейшего представления о том, что уготовила мне моя судьба.

Прибыв в темный, пустой бальный зал, Саммер и Хантера подтолкнули к нам с Эзрой, когда мы стояли посреди огромного открытого танцпола.

Двое парней, Зора и тот, кто держал Саммер, стояли у выхода, блокируя нас, в то время как Андреас и последний мудак в костюме стояли рядом с Эстель.

Эзра схватил меня за руку и сжал, пытаясь заверить, что все будет хорошо, но пульсирующая боль в груди и головокружение, говорили мне, что это так уж далеко от истины.

— Кто-нибудь скажет мне, что, блять, происходит? — Взревел Эзра. Его ярость пылала, когда он зашипел сквозь плотно сжатые зубы.

— Что ж, дорогой, скажем так: ты и эта маленькая любопытная сучка испортили наш прекрасный вечер. — Эстель одарила меня злобной улыбкой, ее лицо излучало жестокость.