Прем Сагар

«Теперь нашла я вора сердца своего,
Он ночью мне являлся. Знаю я его.
Теперь найди, подружка, средство отыскать,
Ищи его повсюду. Милая, достань».
Услышав, Читралекха молвила в ответ:
«Куда ему укрыться? Твой он, твой теперь?»

Сказав так, Читралекха продолжала: «Подружка! Ты его не знаешь, а я то узнаю. Он внук шри Кришначандры джи из рода Яду, сын Прадьюмны джи. Его я знаю имя. Это — Анируддха. На острове, далеко, в океане есть город Дварка. Он там живет. По повеленью Хари джи все восемь страж сударшанчакра охраняет этот город, чтоб никакой злодей, иль дайтья, данава не мог в него проникнуть и ядавов спокойствие нарушить. И кто б ни захотел проникнуть в город, никто туда войти не смеет без позволенья Уграсены или Шурасены». Махарадж!

Услышав это, Уша очень опечалилася и сказала: «Подружка. Коль это страшное такое место, то как же ты туда проникнешь, как приведешь ко мне любимого?» Читралекха ей сказала: «Сестрица! Об этом то ты не тревожься. Я силой Хари приведу, отдам тебе владыку твоего дыханья!»

Промолвив это, Читралекха джи надела платье с именами Рамы, на лбу нарисовала тилак урдхвипундру[475] из гомичандана[476], сделала такой же знак и на груди, на голове, на шее. Потом она накинула большой венок из туласи; в руку же она взяла прекраснейшие четки из больших алмазов; покрылась сверху хиравалом[477], скамеечку взяла под мышку, книгу Бхагавадгиту[478] и, приняв вид благочестивой вайшнави[479], простилась с Ушей и отправилася в Дварку, так сказавши Уше:

«Теперь воздушными путями по небесам я полечу,
Я приведу к тебе супруга, ведь Читрою[480]

меня зовут!»“

Поведав это сказанье, шри Шукадева джи продолжал: „Махарадж! И силою своей великой майи Читралекха села на воздушного коня и темной ночью вместе с темным облаком в одно мгновение в Дварку перекинулась. Как молния она блеснула и проникла во дворец шри Кришначандры так, что ни одна душа не догадалась, как она вошла. Она искала там, искала, наконец, пришла туда, где спал на ложе Анируддха джи один и забавлялся с Ушею во сне. Увидев Анируддху джи, она все ложе с спящим подняла и сразу же отправилась обратно.

И вместе с дивным ложем спящего взяла,
И с ним назад помчалась, к Уше понесла.
Взяв Анируддху, Читра вновь пришла туда,
Где Уша все сидела с грустью на глазах.

Махарадж! Увидев Анируддху вместе с ложем, Уша бросилась в смущении к ногам могучей Читралекхи, потом сказала так: «Благословение тебе, благословение, подружка, смелости твоей и силе! Ты в место трудное такое вмиг слетала, в одно мгновенье с ложем принесла его, исполнила все обещание свое. Такой великий труд ты на себя взяла. Но отплатить тебе за это я не в состояньи. Я остаюсь должницею навек». И Читралекха ей сказала: «Подружка! Коль в мире радость есть, то только в том, чтоб ближнему дать радость. И хорошо лишь то, что может ближнему дать радость. Нам это тело бесполезно, но если им мы можем ближнему служить, тогда оно становится высокоценным. Лишь в этом благо личное и благо высшее». Махарадж! Промолвив это, Читралекха продолжала: «Подружка, я силой господа доставила тебе любимого. Теперь ты разбуди его, желание свое исполни». Сказав так, Читралекха джи простилась с Ушей и отправилась домой. Когда же Читралекха удалилась, Уша, радостная, застыдилась. Страшася первой встречи с ним, она себе в душе сказала так:

«Что милому сказать мне, как тут разбудить?
Как мне его обнять здесь, как прижать к груди?»

Потом она взяла свою чудеснейшую лютню и тихо, нежно заиграла. Услышав вдруг звук лютни, Анируддха джи проснулся и, посмотрев вокруг себя, он так сказал себе в душе: «Какое ж это место? чей это дворец? Как я сюда попал и кто меня, принес так, спящего на ложе?» Махарадж! Тогда прекрасный Анируддха джи такие речи долго вел и изумлялся. А Уша, полная смущения, страшася первой встречи, стояла в уголке, смотрела на луноподобный лик любимого и радовала чакоры своих очей. И вдруг

Увидел Анируддха, ей сказал в волненье:
«Красавица, скажи хоть слово о себе мне:
Прекрасная кто ты, и как ко мне пришла?
Иль как меня сюда ты вдруг перенесла?
Не смешивай же с ложью правду за одно!
Мне кажется, что вижу только чудный сон».