Премия за риск

– Умоляю, не сердитесь, что я оказался у вас на пути, – извинился мальчик. – Понимаю, это так невежливо…

– Чепуха, – отмахнулся я. – Ну, рассказывай, что ты там делал.

– Сэр, – с дрожью в голосе ответил он, – мне придется объяснить с самого начала. Мой отец был космонавтом-испытателем, и доблестная попытка преодолеть световой барьер стоила ему жизни. Недавно мама снова вышла замуж, ее избранник – черноволосый здоровяк с узкими бегающими глазами и вечно поджатыми губами. До недавних пор он работал рядовым продавцом в большом универмаге. Меня этот тип сразу невзлюбил. Наверное, я ему напоминал моего покойного отца: такие же светлые кудри, большие овальные глаза и веселый, общительный нрав. В общем, не сложились у нас отношения. А недавно при крайне подозрительных обстоятельствах умер его родственник. Отчиму достался в наследство участок земли в британском космосе. И вот мы отправились в путь на собственном звездолете. Как только добрались до этой безлюдной области пространства, отчим сказал моей матери: «Рэйчел, твой сын уже достаточно большой, чтобы самому о себе заботиться». – «Ну что ты, Дерк! – возразила мама. – Он совсем малыш!» Моя смешливая мягкосердечная мамочка! Где ей было устоять против стальной воли человека, которого я так ни разу и не назвал отцом. И вот он напялил на меня скафандр, сунул в руки коробку ракет, запихнул Фликера в его собственный скафандрик и заявил: «В наши дни человек не пропадет даже в космосе». – «Но, сэр, – возразил я, – тут в радиусе двухсот световых лет ни одной планеты!» – «Ничего, – ухмыльнулся он, – как-нибудь справишься». И посадил меня на эту каменюку.

Рассказчик сделал паузу, чтобы перевести дух. Тем временем Фликер смотрел на меня влажными круглыми глазами. Я дал собачонке миску молока и ломоть хлеба, мальчик же не отказался от бутерброда с джемом и ореховым маслом. Мэвис отвела бедняжку в спальный отсек и заботливо уложила на койку.

Я вернулся к пульту, снова разогнал корабль и включил внутреннюю связь.

– Проснись, идиот малолетний! – грянул динамик голосом Мэвис.

– Отвяжись, дай поспать, – взмолился мальчик.

– Хватит дрыхнуть, говорю! Что тут забыл агент Сенатской комиссии по расследованиям? Неужели твоему начальству не понятно, что это дело в компетенции ФБР?

– Подозреваемый перемещен в категорию 10-F, – ответил мальчик. – Это означает надзор и контроль по полной программе.

– Да? – вскричала Мэвис. – А я здесь, по-твоему, в игрушки играю?

– Ты не очень хорошо справилась с предыдущим заданием, – объяснил малец. – Извини, дорогая, но безопасность превыше всего.

– И они прислали тебя! – Мэвис до того расстроилась, что заплакала. – Двенадцатилетнего мальчишку!..

– Через семь месяцев будет тринадцать.

– Сопляка, желторотика… А я так старалась, учебники зубрила, по вечерам ходила на лекции…

– Да, не повезло, – сочувственно произнес мальчик. – Но пойми и ты меня. Я мечтаю стать космонавтом-испытателем. В моем возрасте нет другой возможности набрать летные часы. Как думаешь, он подпустит меня к управлению кораблем?

Я отключил внутреннюю связь. Меня переполнял восторг. За моей особой следят два настоящих агента! Получается, я действительно чего-то стою!

Но факт оставался фактом: мои соглядатаи – девушка и двенадцатилетний мальчишка. Видно, спецслужбы не слишком высокого мнения обо мне, если прислали поскребышей.

До конца полета мы жили душа в душу. Мальчик, назвавший себя Роем, напросился вести корабль; его песик нес неусыпную вахту в кресле второго пилота. Девушка продолжала готовить пищу и наводить чистоту. Я тоже не сидел без дела – приходилось конопатить дырки в обшивке. Вряд ли во всем космосе нашлась бы другая столь же дружная компания, состоящая из надзирателей и поднадзорного.

Нам удалось подыскать необитаемую планету земного типа. Маленькая и изящная, она понравилось Мэвис. Девушка разглядела на ее поверхности и изумрудные луга, и золотые поля, и тенистые леса – все то, о чем она читала у любимых поэтов. Юному Рою пришлись по душе чистые озера и горы, достаточно высокие, чтобы почувствовать себя настоящим альпинистом.

Мы совершили посадку и приступили к обустройству жилья.

Я достал из морозильного отсека и оживил скот и домашнюю птицу, которыми тут же заинтересовался мальчик. Он сам себя назначил опекуном коров и лошадей, смотрителем уток и гусей, покровителем свиней и кур. До того увлекся, что все реже и реже посылал донесения в сенат, а потом и вовсе забросил это занятие.

А чего еще можно ждать от шпиона в таком возрасте?

После того как я установил купольные теплицы и засеял несколько акров земли, мы с Мэвис пристрастились к долгим прогулкам по тенистому лесу, окруженному изумрудными лугами и золотыми полями.

Однажды мы отправились на пикник. Возле маленького водопада Мэвис распустила волосы, в ее синих глазах появилась мечтательная истома. В общем, совершенно не так полагается выглядеть настоящей сотруднице ФБР. Я был вынужден постоянно напоминать себе о необходимости уважать наши роли.

– Билл… – сказала она чуть позже.

– Что?

– Ничего, – вздохнула она, грызя былинку.