Премия за риск

Корабль стартует с ускорением порядка двадцати g, и без специальной защиты заяц превращается в кровавую лепешку. Если он избежит этой участи, за него возьмется радиация. Или он задохнется в безвоздушном трюме, не успев доползти до отсека с пилотами.

У нас даже кладбище специальное имеется, только для безбилетников.

Но все же некоторые добираются живыми. И ступают с великими надеждами и звездами в глазах на марсианскую почву.

А я – тот человек, который должен избавлять их от иллюзий.

– Ну и зачем же ты прилетел на Марс? – спросил я.

– Сейчас объясню, – сказал Франклин. – На Земле надо быть как все. Думай так же, как другие думают, делай то же, что другие делают. А будешь не как все – попадешь в кутузку.

Я кивнул. Земля наконец-то взялась за ум, впервые в истории человечества. Мир во всем мире, единое правительство, общее процветание. Это благолепие вполне устраивает власти, и они не хотят ничего менять. Пожалуй, с подавлением индивидуализма, даже самого безобидного, малость перестарались, но кто я такой, чтобы судить? Может, Земля еще целый век, а то и больше, просуществует без потрясений. Но зайцу, который живет сегодняшним днем, этого показалось мало.

– И ты почувствовал, что пора открывать новые горизонты.

– Да, сэр, – ответил Франклин. – Пусть вам это покажется слишком банальным, но я хочу стать одним из вас, покорителей Марса. И никакие трудности мне не страшны. Я готов к труду! Вот увидите, сэр, от меня будет прок, только позвольте остаться! Я буду работать не покладая рук…

– О какой работе речь? – перебил я.

– А? – Он опешил, но лишь на миг. – О любой. Что поручите, то и сделаю.

– И что же ты умеешь делать? Конечно, нам бы пригодился специалист по неорганической химии. Имеются ли у тебя знания и опыт работы в этой области?

– Нет, сэр, – ответил заяц.

Моя обязанность – открыть зайцу глаза на злую и горькую правду, и я всегда это делаю добросовестно, хоть и без малейшего удовольствия.

– Значит, химия – не твой конек, – задумчиво проговорил я. – Пожалуй, здесь нашлось бы местечко для высококлассного геолога. Пригодился бы и статистик.

– Боюсь, что…

– Скажи-ка, Франклин, у тебя есть докторская степень?

– Нет, сэр.

– Кандидатская? Магистерская? Бакалаврская, на худой конец?

– Нет, – понурился Франклин. – Я даже среднюю школу не окончил.

– И чем же ты намерен тут заниматься?

– Сэр, – сказал заяц, – я читал, что у Программы освоения Марса много объектов и они разбросаны по всей планете. Я бы курьером мог, что ли… Мне плотничать доводилось, и в сантехнике я кое-что смыслю. Да наверняка найдется, к чему руку приложить.

Я налил Франклину еще кофе, а он не сводил с меня полных мольбы большущих глаз. Когда наступает этот момент, все зайцы так делают. Им представляется, что Марс вроде Аляски в семидесятые или Антарктики в двухтысячном – фронтир для смелых и решительных. Но Марс – не фронтир. Это тупик.

– А известно ли тебе, Франклин, – заговорил я, – что Программа освоения Марса себя не обеспечивает? Возможно, никогда и не будет. Известно ли тебе, что цена пребывания человека на этой планете – пятьдесят тысяч долларов в год? По-твоему, ты достоин такого содержания?

– Много я не съем, – ответил заяц. – И как только втянусь в работу…

– А известно ли тебе, Франклин, – перебил его я, – что на Марсе не найдешь человека с ученой степенью ниже докторской?

– Нет, этого я не знал, – прошептал Франклин.

Да, зайцы этого не знают. Мой долг – просвещать их. Поэтому я рассказал Франклину, что корифеи науки у нас по совместительству и сантехники, и плотники, и курьеры, и повара, и уборщики. Всем этим они занимаются в свободное от основной работы время. Может, и не слишком добротно выходит, но как-то справляются.

Факт остается фактом: на Марсе нет неквалифицированных работников. Они для нас непозволительная роскошь.

Казалось, из глаз Франклина вот-вот брызнут слезы. Но он сумел взять себя в руки.

Он обвел нашу тесную столовую тоскливым взглядом, задерживая его на каждом предмете. Это же все марсианское!

– Пошли, – сказал я, вставая. – Найду тебе койку. Завтра организуем твое возвращение на Землю. Да не переживай так. Ты же, по крайней мере, Марс повидал.

– Да, сэр. – Заяц вяло поднялся на ноги. – Только на Землю я не вернусь.

Я не стал спорить. Зайцы горазды на громкие слова. Но откуда мне знать, что на уме у этого?

Устроив Франклина, я вернулся в лабораторию и посвятил несколько часов самым неотложным делам, а потом, совершенно обессиленный, уснул как убитый.

Наутро пошел будить Франклина – а его койка оказалась пуста. Сразу полезли в голову мысли о диверсии – от героя-космопроходца, лишившегося главной цели в жизни, всякого можно ждать. Выдернет несколько стержней из ядерного реактора или топливохранилище подожжет… Я в панике забегал по лагерю и наконец обнаружил зайца возле недостроенной лаборатории камеральной обработки образцов.