Преображение мира. История XIX столетия. Том III. Материальность и культура

Отмена рабства в западноевропейских колониях походила на отложенный эффект домино. После примера Великобритании ни одна из прочих европейских стран, которая хотела слыть цивилизованной, не могла себе больше позволить надолго остаться в стороне от тенденции отмены рабства. Отмену крепостного права в России 1861 года также следует рассматривать как часть этого общеевропейского тренда. Она представляла собой в особой степени государственный проект. Ни крестьянские восстания, ни общественное движение за свободные трудовые отношения не играли при этом существенной роли. Крепостное право, с точки зрения царя Александра II и его советников, лежало черным пятном на международном престиже империи и было институтом, препятствовавшим социальной модернизации.

Конец рабства в США

Совсем иначе развивалась история в США[652]. Нигде в мире рабовладельческое общество не стояло на более прочных основаниях, чем в южных штатах США. Даже в демографическом отношении, несмотря на отсутствие подвоза рабов из Африки, оно выросло в разы. Накануне войны Севера и Юга в США проживало 4 миллиона рабов, тогда как еще в 1840 году их было только 2,5 миллиона[653]. Эти люди жили в одном и том же обществе с белыми, тогда как британских и континентально-европейских аболиционистов заботили судьбы рабов по ту сторону океана и в своих собственных странах они редко имели возможность встретиться с африканцами. Аболиционистское движение занималось агитацией на нерабовладельческом Севере, тогда как на Юге шансов на развитие оно не имело. В идейном и политическом отношении в южных штатах накануне Гражданской войны постепенно укреплялся менталитет осажденной крепости, не допускавший оппозиции против системы. Большинство белых, не бывших рабовладельцами, в качестве избирателей солидаризировались с выпячиваемой пропагандой идеей «Юга», поддерживая социальные условия, из которых сами они непосредственно выгоды не извлекали. В целом стиль жизни крупного плантатора оставался идеалом для многих белых, не принадлежащих к господствующей элите. Аболиционисты на Севере, которые смогли организоваться в наступательный союз лишь к 1830‑м годам, при активном участии женщин и афроамериканцев мобилизовали более узкую социальную базу, чем британские противники рабства на волне различных кампаний, предшествовавших 1833 году. Аболиционисты США вели борьбу в еще более трудных условиях, чем их британские предшественники, поскольку Север и Юг США были связаны между собой теснее, чем Великобритания со своими далекими сахарными колониями. В обществе Севера в гораздо большей степени, нежели в Великобритании начала XIX века, был распространен расизм – сказывалось его собственное рабовладельческое прошлое.

Североамериканские аболиционисты сталкивались с более изощренной апологией рабства; они ссылались на более радикальные религиозные источники и в идеологическом спектре США считались большими фанатиками, нежели их британские коллеги. Убеждение в том, что практика и просто трусливое соглашательство с рабством – это грех, подлежащий наказанию, у многих из них практически приобретало характер мании. Поскольку часто на первом месте у них стояло освобождение от зла рабства, тогда как интеграция чернокожих в американское общество заботила их в меньшей степени, предложения о решении проблемы путем репатриации освобожденных рабов в Африку находили поддержку далеко за пределами круга умеренных аболиционистов: критика рабства и негативное отношение к присутствию чернокожего населения в Америке могли идти рука об руку[654]. В то же время радикалы во главе с публицистом Уильямом Ллойдом Гаррисоном такие планы отвергали[655]. Даже на Севере аболиционисты США сталкивались с большим сопротивлением, чем то, которое когда-либо испытывали их коллеги в Великобритании. Это сопротивление могло принимать формы физического насилия против активистов и аболиционистской литературы, и в то же время – форму замалчивания. После так называемого Миссурийского кризиса 1819–1821 годов ведущие политические силы США негласно условились положить тему рабства под сукно. В 1836–1844 годах в Конгрессе США даже действовало «правило затыкания рта» (gag rule), запрещавшее любое упоминание этой темы. Таким образом, здесь долгое время отсутствовала та политическая воля к реформам, благодаря которой в Великобритании вопрос рабства был увязан с вопросом избирательного права и вошел в большой пакет реформ 1832–1833 годов.