Преодоление безразличия. Нахождение смысла во время перемен

«Объясняющие доказательства», таким образом, являются не только явно противоречивыми, они также оставляют без внимания тот факт, что путь объяснения причин, при котором мы исходим из якобы предопределяющего прошлого, ведет обратно от результата к предполагаемым причинам. При этом легко упустить из виду случаи, в которых те же факторы не привели к похожему результату. Как много есть взрослых, которых в детстве сильно баловали родители, и как много есть тех, кто в детстве был оставлен без внимания, но несмотря на эти факторы их биографии или именно благодаря этим факторам они смогли приобрести жизненную позицию, которая направлена на баланс между отдачей и получением, ожиданием и исполнением.

Шарлотта Бюлер в связи с этим предложила психологам исследовать биографию не только для того, чтобы выявить факторы, которые привели к психическому заболеванию или неполноценному и уязвимому восприятию жизни. Гораздо важнее и в первую очередь необходимо проанализировать биографию, чтобы выявить ресурсы, которые позволяют человеку в таких или даже в более тяжелых обстоятельствах оставаться душевно здоровым и целостным. Ведь человек может внутренне созреть и вырасти даже после пережитого несчастья и благодаря ему стать более открытым и понимающим по отношению к страданию других, чем те, кто никогда не переживал подобного[32].

В этом отношении имеют огромное значение многочисленные исследования дневников Шарлотты Бюлер и многие другие работы, прежде всего из области логотерапии и экзистенциального анализа Виктора Франкла. Сегодня едва ли необходимо защищать позицию, согласно которой взор обращается на здоровое в больном или на то, что способно излечивать в болезненном, от критики, утверждающей, что такой взгляд якобы игнорирует обусловленность человека или требует от него слишком много. Особенно если учесть затронутые здесь связи – ведь мы с самого начала говорим о том, что человек предъявляет завышенные требования не к себе, а к миру и жизни, с которыми он готов прийти к соглашению, только если они безропотно предоставят все, чего он желает. Имея столь высокие претензии, такой человек предъявляет заниженные требования к себе, так как ожидает мало от себя, но очень много от других.

Итак, проблема и опасность «объясняющей» или «разоблачающей» психологии в этих случаях заключается не столько в том, что само объяснение спорно с точки зрения метода и теории, а сколько в том, что укрепляется пассивная жизненная позиция при скрытом внушении, что человек стал таким, каким стал, под влиянием обстоятельств. С одной стороны, это полностью противоречит выводам, к которым приходят умирающие, глядя на свою жизнь: дело не в том, что мы пережили и получили, а в том, что мы из этого сделали и что транслировали в мир: «Не то́, что́ входит в уста, оскверняет человека, но то́, что́ выходит из уст, оскверняет человека» (Матф. 15:11).

С другой стороны, здесь действует фатальное и настолько же понятное человеку методическое искажение: многие психологические исследования показывают, что люди склонны перекладывать ответственность на других людей, на обстоятельства или на другие судьбоносные факторы там, где они потерпели неудачу, но там, где у них что-то получилось, они приписывают ответственность себе. Говоря кратко, нам гораздо легче приписывать другим вину за наши ошибки, а себе – заслуги за то, что нам удалось[33]. Данное искажение очень сильно сказывается на нашей способности брать на себя ответственность хотя бы за часть нашей биографии, когда мы смотрим на свое прошлое.

С позиции каузального подхода, объясняющего наше восприятие и поведение событиями в прошлом или другими вероятными или реальными «формирующими» факторами, это, к сожалению, также означает, что мы иногда склонны не только недооценивать свободу и ответственность, но и ставить менее удавшееся выше, чем удавшееся и хорошее.

Последствия легко предвидеть: человек смотрит на себя по большей части как на жертву обстоятельств, не учитывая возможностей и последствий собственного участия в жизни. Он связывает себя с тем, чего нельзя изменить: прошлое – это фактически уже написанные главы наших жизненных историй, их уже не исправить. Но человек не верит, что он не обязан позволять прошлому диктовать, что ему писать в сегодняшних главах книги его жизни. Он не видит, что сам может решить сейчас, что главный персонаж этой истории жизни выберет иной путь, не тот, о котором говорят факторы.

Проще говоря, какими бы ни были мнимые или реальные лишения, болезненные переживания и холодность, решение о том, как эти факторы будут влиять на нас в настоящем, зависит не столько от этих факторов, сколько от нас самих и нашего настоящего. Условием для этого, впрочем, должна быть вера в то, что мы способны принять это решение.

Настоящее как открытое пространство