Преподобный Максим Исповедник, его жизнь и творения

Насколько велики требования суда Божия, видно из слов 1 Петр. 4:17-18: «время начати суд от дому Божия: аще прежде от вас, кая кончина противящимся Божию Евангелию?» Суд — это осуждение греха через страдания. Этому суду подлежало все человечество, ибо к чувственному удовольствию, к которому наклонился человек в силу грехопадения, Промысл праведно присоединил страдание и смерть. От этой праведной смерти людей избавила невинная смерть Спасителя, Который хотя и чужд был прародительского греха, но добровольно принял все наше осуждение (страдания) и тем уничтожил его. Теперь все верующие во Христа следуют по стопам Его: получают от Него чуждое греха духовное рождение благодатью и добровольно, поскольку уже не находятся под властью греха, имеют действенным в себе его осуждение — страдание и смерть, но уже не как необходимый долг, уплачиваемый за грех, а как средство уничтожения (осуждения) самого греха. [4180] Пока грех властвовал над родом человеческим, страдания и смерть не имели такого искупляющего значения, не служили к осуждению греха. После Христа настало время осуждения на смерть греха через страдания. Это время для всего вообще рода человеческого началось со времени воплощения Христа, в частности же, для каждого начинается со времени принятия благодати крещения. Но если даже получившие эту благодать (дом Божий) должны перенести столько страданий, то каково осуждение тех, кто не принял Христа («Евангелия»)? Если первые «едва», с трудом, достигают спасения, то где найдет себе место «нечестивый», чуждый веры, и «грешник», преданный страстям? Если праведник имеет место в Боге, то нечестивые лишены его и чужды Божественной жизни, соответственно проникающей каждого праведника. [4181] Поэтому-то апостол (2 Петр. 2:22) сурово осуждает тех, кто, имея ве́дение, подобно «свиниям», валяется в тине страстей. [4182]

Еще глубже мистические утверждения посланий ап. Иоанна. Шестой вопросоответ к Фалассию считается с видимым противоречием между словами ап. Иоанна, что «рожденный от Бога греха не творит» (1 Ин. 3:9) и фактами прегрешений у тех, кто в крещении возрожден от Бога. Но рождений от Бога два вида — по существу и по произволению; в первом рождении благодать безгрешности сообщается по одной вере и только в потенции (δυνάμει); во втором она через исполнение заповедей становится уже действенной (κατ’ ἐνέργειαν), преобразуя произволение возрожденных и уподобляя их Богу. Кто получил силу благодати, но не привел ее в действие и не достиг обожения, тот может грешить и по крещении, а кто всецело и по произволению своему предался действию Духа и сам стал как бы богом, тот не грешит и не может согрешать. [4183]

В последующем преп. Максим касается противоречия в 1 Ин. 1:5–7, где одновременно говорится, что Бог есть свет и что Он пребывает во свете (как в чем-то другом). Точный смысл этих слов в том, что Бог, как свет по существу, пребывает «по человеколюбию Своему в свете по причастию», т. е. в святых. [4184]

Другое противоречие — между словами ап. Иоанна «еще не открылось, чем мы будем» (1 Ин. 3:2) и ап. Павла «нам же Бог открыл через Духа» (1 Кор. 2:10). По мысли преп. Максима, ап. Иоанн имеет в виду самый образ будущего обожествления (θέωσις) людей, который нам неизвестен; ап. Павел же — Божественный совет и определение относительно этого обожествления. [4185]

В 10-м вопросе преп. Максим старается примирить выражение «бойяся не совершися в любви» (1 Ин. 4:18) и псалмопевца «несть лишения боящимся Его» (Пс. 33:10). Достигает этого он двояким образом. Прежде всего, он указывает на то, что есть три ступени духовного развития — на первой стадии «боящиеся», т. е. люди, только начинающие подвиги добродетели (практической философии) из страха наказаний; на второй — «преуспевающие», люди, по достижении добродетели усваивающие уже и внутренний смысл (λόγοι) добродетели, и, наконец, «совершенные», достигшие высшего духовного ве́дения, таинственного богословия; слова псалмопевца означают, что боящиеся не имеют недостатка ни в одном из соответствующих их степени благ, хотя им и недоступно то непосредственное единение с Господом, которого достигают любящие Господа, или «совершенные». С другой стороны, страх бывает двоякого рода: чистый, вытекающий из благоговения перед безмерным величием Господа, этот страх пребывает «во век века» (Пс. 18:10); [4186] и нечистый, вытекающий из страха наказания за согрешения; люди грешные имеют сей последний страх, и они-то именно несовершенные в любви; [4187] люди же праведные, «совершенные», чисты от такого страха, имеют страх первого рода. [4188]