Преступление и наказание, Часть 3

"I shall have to pull a long face with him too," he thought, with a beating heart, and he turned white, "and do it naturally, too.	"Этому тоже надо Лазаря петь, - думал он, бледнея и с постукивающим сердцем, - и натуральнее петь.
But the most natural thing would be to do nothing at all.	Натуральнее всего ничего бы не петь.
Carefully do nothing at all!	Усиленно ничего не петь!
No, _carefully_ would not be natural again....	Нет, усиленно было бы опять ненатурально...
Oh, well, we shall see how it turns out.... We shall see... directly. Is it a good thing to go or not?	Ну, да там как обернется... посмотрим... сейчас... хорошо иль не хорошо, что я иду?
The butterfly flies to the light.	Бабочка сама на свечку летит.
My heart is beating, that's what's bad!"	Сердце стучит, вот что нехорошо!.."
"In this grey house," said Razumihin.	- В этом сером доме, - сказал Разумихин.
"The most important thing, does Porfiry know that I was at the old hag's flat yesterday... and asked about the blood?	"Важнее всего, знает Порфир ий иль не знает, что я вчера у этой ведьмы в квартире был... и про кровь спрашивал?
I must find that out instantly, as soon as I go in, find out from his face; otherwise... I'll find out, if it's my ruin."	В один миг надо это узнать, с первого шагу, как войду, по лицу узнать; и-на-че... хоть пропаду, да узнаю!"
"I say, brother," he said suddenly, addressing Razumihin, with a sly smile, "I have been noticing all day that you seem to be curiously excited.	- А знаешь что? - вдруг обратился он к Разумихину с плутоватою улыбкой, - я, брат, сегодня заметил, что ты с утра в каком-то необыкновенном волнении состоишь?
Isn't it so?"	Правда?
"Excited?	- В каком волнении?
Not a bit of it," said Razumihin, stung to the quick.	Вовсе ни в каком не в волнении, - передернуло Разумихина.
"Yes, brother, I assure you it's noticeable.	- Нет, брат, право, заметно.
Why, you sat on your chair in a way you never do sit, on the edge somehow, and you seemed to be writhing all the time.	На стуле ты давеча сидел так, как никогда не сидишь, как-то на кончике, и все тебя судорога дергала.
You kept jumping up for nothing.	Вскакивал ни с того, ни с сего.
One moment you were angry, and the next your face looked like a sweetmeat.	То сердитый, а то вдруг рожа как сладчайший леденец отчегото сделается.
You even blushed; especially when you were invited to dinner, you blushed awfully."	Краснел даже; особенно, когда тебя пригласили обедать, ты ужасно покраснел.
"Nothing of the sort, nonsense!	- Да ничего я; врешь!..
What do you mean?"	Ты про что это?
"But why are you wriggling out of it, like a schoolboy?	- Да что ты, точно школьник, юлишь!
By Jove, there he's blushing again."	Фу, черт, да он опять покраснел!
"What a pig you are!"	- Какая ты свинья, однако ж!
"But why are you so shamefaced about it?	- Да ты чего конфузишься?