Преступники-сыщики

Неделей позже суперинтендант[12] Медоуз, друживший с нашей троицей, явился получить консультацию у Манфреда по поводу фальшивого испанского паспорта, и, поскольку Манфред был настоящим экспертом в том, что касалось подделки документов, к тому же неистощимым кладезем историй об испанских преступниках, совещание затянулось далеко за полночь.

Леон, решив размяться, проводил Медоуза до Риджент-стрит, и вскоре разговор у них зашел о мистере Джоне Летеритте.

– О да, я хорошо его знаю. Два года назад я арестовал его по обвинению в мошенничестве, и он получил восемнадцать месяцев на выездной сессии Лондонского уголовного суда. Этот малый – настоящая паршивая овца, да к тому же еще и стукач. Это ведь он сдал Джо Бенталла, самого ловкого домушника нынешнего века. Джо получил десять лет, и я не хотел бы оказаться на месте этого парня, когда он выйдет на свободу!

Леон, вдруг заинтересовавшись отсидкой Летеритта, задал своему собеседнику один вопрос, а когда тот ответил, то сначала застыл на месте как громом пораженный, а потом согнулся пополам от беззвучного хохота.

– Не вижу здесь ничего смешного.

– Зато я вижу, – фыркнул Леон. – Каким же дураком я был! А ведь еще думал, будто разобрался в этом деле!

– Этот Летеритт вам для чего-нибудь нужен? Я знаю, где он обитает, – сказал Медоуз.

Но Леон лишь покачал головой в ответ.

– Нет, он мне не нужен, но мне бы очень хотелось провести минут десять в его комнате.

Медоуз моментально стал серьезным.

– Он-таки занялся шантажом, да? Я все думал, откуда же он берет деньги.

Однако Леон не стал просвещать его. Вернувшись на Керзон-стрит, он начал искать похожие дела, после чего самым тщательным образом принялся изучать топографическую карту шести графств, окружающих Лондон. Гонсалес последним лег в постель и первым проснулся, поскольку спал в передней части дома и услышал стук в дверь.

На улице шел сильный дождь, Леон поднял раму и выглянул наружу; ему показалось, будто в предрассветных сумерках он узнал суперинтенданта Медоуза. Мгновением позже он убедился, что зрение не обмануло его.

– Вы не могли бы спуститься? Мне нужно поговорить с вами.

Гонсалес накинул на себя домашний халат, сбежал вниз и отворил суперинтенданту дверь.

– Помните, давеча ночью мы с вами говорили о Летеритте? – спросил Медоуз, когда Леон пригласил его в небольшую приемную.

Голос полицейского начальника прозвучал явно недружелюбно, и он пристально всматривался в Леона.

– Да, помню.

– Вы, случайно, никуда не выходили минувшей ночью?

– Нет. А почему вы спрашиваете об этом?

И вновь он удостоился подозрительного взгляда.

– Потому что в половину второго ночи Летеритт был убит, а его комната подверглась тщательному обыску.

Леон во все глаза уставился на суперинтенданта.

– Убит? А вы уже взяли убийцу? – спросил он наконец.

– Нет, но возьмем непременно. Констебль видел, как он спускался по водосточной трубе. Очевидно, он проник в комнату Летеритта через окно, и тогда полиция решила обыскать весь дом. Им пришлось выломать дверь в комнату Летеритта, которого они и обнаружили мертвым в постели. По мнению судмедэксперта, его ударили фомкой по голове, и, хотя в обычных условиях подобная травма не могла привести к смерти, при его состоянии здоровья этого оказалось более чем достаточно. Констебль попытался догнать взломщика, но тому удалось затеряться в одном из маленьких переулков, коими изобилует эта часть города. Позже его заметил полисмен на Флит-стрит, когда преступник сидел за рулем небольшого авто, номерной знак которого был заляпан грязью.

– Его опознали?

– Нет еще. Зато он оставил на окне три отпечатка пальцев, и, поскольку в таких делах он явно не новичок, это почти то же самое, что непосредственное опознание. К нам обратилась городская сыскная полиция, но мы ничем не смогли им помочь, разве что сообщили некоторые подробности относительно прошлой жизни Летеритта. Кстати, я отправил им и ваши отпечатки. Надеюсь, вы не возражаете.

Леон широко улыбнулся.

– Ничуть! – заявил он.

После ухода офицера полиции он поднялся наверх, чтобы поделиться новостями с двумя своими друзьями.

Однако самое поразительное известие поступило, когда они сидели за столом и завтракали. Прибыл Медоуз. Они увидели, как ко входу подъехало его авто, и Пуаккар отправился вниз, чтобы впустить его. Суперинтендант вошел в маленькую комнату, и с первого взгляда стало ясно, что его буквально распирает от возбуждения.

– Вот вам загадка, которую не сможете разгадать даже вы, джентльмены, – начал он. – Известно ли вам, что сегодня трагический день для Скотланд-Ярда и его системы опознания? Это означает полный крах метода, с таким трудом создававшегося…

– О чем вы говорите? – прервал его Манфред.