Претерпевшие до конца. Том 1

Белая Россия провожала своего Героя. Человек без гражданства, генерал без армии, политик, никогда не участвовавший в выборах и не боровшийся за симпатии избирателей, он был гораздо больше, нежели генерал или политик. Он сделался олицетворённой идеей Белой России. Честь и достоинство, вера и верность, мужество и доблесть – он был живым воплощением всех этих качеств. Недаром писала бельгийская «Насьён Бельж»: «Русские люди, оказавшиеся за пределами своей родины, понесли тяжёлую утрату, поскольку генерал Врангель олицетворял для них единство, честь и надежду». Ни одна особа «императорской крови» не могла и близко стать рядом с ним по уровню своего авторитета. Два Великих Князя состязались друг с другом за право считаться наследниками престола Царя, которого оба они предали. Два высочайших труса и себялюбца: один, не решившийся встать на защиту Трона и Отечества, но ожидавший подачки от самозванцев и ими обманутый, другой, лишённый каких-либо наследственных прав покойным Государем и из первых нацепивший красный бант. Оба они чернили своего царственного племянника и кузена, а ещё больше Государыню, но, когда те, очернённые, обвинённые в измене и самых невероятных грехах, приняли смерть в ипатьевском подвале, преспокойно отсиживались за пределами гибнущей России и делили… наследство. Кто бы пошёл за этими ничтожными людьми? Горстка холуёв, столь же глупых, что и они, и оттого рассчитывающих на место в «императорской свите»? Горстка фанатиков, для которых принцип монархизма выше его существа? Советы понимали это и оттого позволяли претендентам на престол спокойно и с удовольствием предаваться излюбленной забаве всех пустых, никчёмных, но спесивых людей: дележу шкуры медведя, которому никогда не быть убиту.

Белый Рыцарь – дело иное. Хотя в последний год он внешне отошёл от дел, остался в изоляции, ненавидимый великокняжескими партиями, но Советы понимали: этому человеку в нужный час довольно будет просто возвысить свой командный голос и отдать приказ. И тысячи бывших воинов, прозябающих в рудниках, ставших таксистами и половыми, оскорблённых и лишённых всего, сомкнут ряды и двинутся в атаку за своим Вождём. О, сколько сердец жило этой надеждой! Этой безумной грёзой о том, что настанет такой день!

Теперь ему уже не суждено было настать никогда…

Когда пришла тревожная весть о тяжёлой болезни Главнокомандующего, генерал Тягаев побледнел и, едва разжимая губы, проронил одно только слово:

– Добрались!

Петр Сергеевич ни мгновения не верил, что сорокадевятилетний генерал, отличающийся отменным здоровьем, мог вдруг слечь по естественным причинам. К тому же Врангель предчувствовал подобный исход. Незадолго до того он говорил о том, что нужно внимательнее относиться к еде, подозревал возможность отравления. Можно было только удивляться, откуда этот человек, не имеющий не то что своей агентурной сети или охраны, но даже секретаря, который помогал бы ему разбираться с многочисленными письмами, с такой неизменной точностью угадывал всё, что оставалось под покровом тайны для других.

К примеру, как долго удавалось чекистам водить за нос не только Великого Князя Николая Николаевича, но и генерала Кутепова с их соратниками! А попутно ещё обмануть и ликвидировать террориста Савинкова и одесского еврея, английского шпиона Рейли. Только год назад «монархист» Якушев был разоблачён своим же подельником Опперпутом, обнародовавшим в прессе подноготную операции «Трест». При этом сам Опперпут, дабы доказать чистоту собственных помыслов, стал призывать к активным террористическим действиям на территории Триэсерии. Его со всей яростью своей горячей натуры поддержала Мария Захарченко. Дворянка, смолянка, эта женщина в Четырнадцатом году бросила всё и отправилась на фронт – воевать за Россию. И так и воевала с той поры, получая раны и георгиевские кресты за отвагу… Весь крёстный путь Белой армии она прошла, не таясь в тылу, но оставаясь на передовой. В эмиграции Мария Владиславовна вошла в руководство РОВС. Отважная и бескомпромиссная, она не ведала страха перед опасностями и не знала пощады к врагам. Ей было тридцать лет, и на организацию Якушева она возложила все надежды, заявив, что, если они не оправдаются, то жить ей незачем. Надежды рухнули, и Захарченко вверилась новому «вождю» – Опперпуту и поехала с ним в Россию. Воевать и погибнуть… Война окончилась неудачным поджогом общежития чекистов на Лубянке, а гибель осталась покрыта туманом: то ли была Мария Владиславовна застрелена при задержании, то ли застрелилась сама.