Превращение

Порыв ветра подхватил моё имя и унёс прочь. Меня ударили несколько тяжёлых капель дождя.

– Я собиралась пойти с тобой, но… – её голос становился увереннее. – Что, если моя шкура снова не натянется? Я не могу рисковать. Я должна так поступить, чтобы добраться к великим мудрецам.

Я снова бросил вещи вперёд:

– Но ты должна!

Мама поджала губы. Взмах ластом – и она смахнула со скалы одежду, а вместе с ней и упряжку, в воду, где они скрылись в бурлящей пене.

– Я нашла тебе безопасное место, – сорвалась она в крик. – Ты остаёшься здесь и будешь здесь, когда я вернусь! – она подтолкнула меня к тропе, но теперь её голос умолял. – Неужели ты не понимаешь?! Зная, что ты в безопасности, я буду спокойна и смогу тебе помочь.

Мольба мамы была ещё хуже, чем её непреклонность.

Я уставился на скалу, затем вновь на неё. Страх сковал горло.

– Поклянись, – вновь твёрдо сказала она, глотая слёзы. – Поклянись, что до моего возвращения останешься в этом доме. Даже если Луна пошлёт тебе шкуру раньше, жди здесь, иначе я никогда не найду тебя. Поклянись, что никто, кроме Мэгги, не увидит тебя. Поклянись Луной!

Порыв ветра толкнул меня к краю скалы. Буря разразилась неистовым рёвом. Волны с белой пеной, обезумев, взметались всё выше, а капли зарядившего косого дождя, отскакивая от камней, разлетались во все стороны. В мгновение ока весь мир наполнился водой.

– Поклянись! – мама старалась перекричать ветер.

– Клянусь.

– Луной!

Изо всех сил пытаясь удержаться на ногах, я положил руку на сердце и поклялся:

– Луной!

Глава 23 Мэгги

Я взбирался на скалу, повторяя ложь, описывающую мою жизненную ситуацию. Развод… отец… через два полнолуния.

Вскарабкавшись и встав на ноги, я посмотрел назад. На камнях уже никого не было.

Я повернулся к дому, который сквозь стену дождя казался серым. Нужно было идти сейчас, иначе я бы не пошёл никогда. Преодолевая завывающий ветер, я заставил себя сделать первый шаг. Затем ещё один, через камни, траву, в то время как дождь бил меня по лицу, пока я не оказался перед деревянной дверью.

Я постарался представить, как бы стоял обычный человеческий мальчик. Я поднял руку, сжал её в кулак, как учила мама, и постучал. Звук эхом отозвался в пустоте за дверью. Я был благодарен темноте, развевающему клочки моих волос ветру и шуму дождя за то, что женщина не сможет слишком хорошо рассмотреть меня при первой встрече.

Дверь распахнулась, и сверху меня ослепил яркий свет. Всё, что я мог видеть, – это тень, напоминающую контуры тела. В отличие от мамы в длинноногом обличье, она была низенькой, худой и сутулой. Её голос прозвучал настойчиво, но моё сердце так колотилось, а буря завывала так громко, что я не расслышал слов. Она шагнула ближе…

Костлявая рука легла мне на плечо и затащила внутрь.

Дверь со стуком захлопнулась. Тишину нарушало лишь моё шумное дыхание. Воздух был спёртый и затхлый.

– Что случилось? – её голос был взволнованным и тревожным.

Она была моложе бабушки, но её волосы поблекли и потускнели, а лицо с обеих сторон пересекали морщины. Казалось, из неё высосали жизнь, оставив пустую оболочку.

Я будто язык проглотил.

– Несчастный случай? – спросила она.

В комнате у меня зарябило в глазах от множества цветов и непривычных форм. Из-за рисунка на обоях стены словно двигались, пол царапал ноги, а жара душила.

– Сынок, ты можешь мне ответить? С кем ты был? Кто-то пострадал?

Эти её вопросы и обеспокоенный голос… неужели она не знала, кто я?

Я отступил назад. А что, если это не тот дом? Тело вопило о том, что надо бежать, но я не мог. Я поклялся остаться в этом доме, остаться с…

– Мэгги, – сказал я вслух.

Она вытаращила на меня глаза:

– Мы знакомы?

Я сглотнул:

– Я Аран, – она не двигалась. – Вы сказали моей маме, что я могу остаться.

– Кому-кому сказала?

– Моей маме, моей матери, она приходила к вам, потому что… Они разводятся, а мой… Мой отец, он бьёт меня и…

Осознание чего-то ужасного отразилось в её глазах.

– И вы сказали, что спрячете меня от него, – бормотал я, – потому что он… он может навредить нам или…

– Господи! – она замотала головой в панике. – Она ещё здесь? – Мэгги распахнула дверь и крикнула в темноту: – Вернитесь!

В ответ заревела буря.

– Вернитесь! – крикнула она громче. В полосе света капли дождя рассекали воздух, словно лезвия ножа. Она запрокинула голову назад и закричала что есть мочи: – Он не может остаться!

Для неё это было слишком. Мэгги согнулась в кашле. Она кашляла и кашляла без передышки, будто готова была отхаркать все внутренности. Казалось, что она вот-вот умрёт.

Я смотрел на неё и не знал, что делать. Мне хотелось убежать, нырнуть с обрыва в воду и найти маму. Мне хотелось рассказать ей, что этот человек сразу невзлюбил меня и не разрешил остаться. Но я заставил себя стоять на месте. Я поклялся Луной.

Мэгги закрыла дверь. Её кашель утих, словно зверь, спрятавшийся в своей норе. Наконец она взглянула на меня и прохрипела:

– Пойдём.