Превратности культуры

Вот оно как! Этот процесс напоминает то, что происходит с литературой: публика, не обладающая достаточной «способностью суждения», возводит на пьедестал плохого автора, а тот в свою очередь способствует падению интеллектуальных способностей читателя до уровня подростка. Тут только поспевай – такого потребителя бесполезных услуг и залежалых товаров можно брать голыми руками.

В июне 1978 года Александр Солженицын произнёс речь на ассамблее выпускников Гарвардского университета, где были такие слова:

«Душа человека, исстрадавшаяся под десятилетиями насилия, тянется к чему-то более высокому, более тёплому, более чистому, чем может предложить нам сегодняшнее западное массовое существование, как визитной карточкой предпосылаемое отвратным напором реклам, одурением телевидения и непереносимой музыкой».

С тех пор на Западе ничего не изменилось, однако теперь «напором» и «одурением» может похвастать и матушка-Россия. Халтурные сериалы, семейные разборки на виду у всей страны – это мы как-нибудь переживём, хотя иногда плеваться хочется. Но вот скажите мне, каким образом там появилась реклама лекарств, причём рекламные клипы идут гуськом, а сделаны так искусно, что даже мне иногда хочется, как есть, в домашних шлёпанцах бежать в соседнюю аптеку за лекарствами?

И снова вместо занудных доказательств приведу фрагмент – на этот раз из романа «Грешник среди ангелов». Представьте себе такую фантастическую ситуацию: издатель пришёл к малоизвестному автору, которого по какой-то неизвестной нам причине тянут всеми возможными средствами «на самый верх»:

– Тут вот какое дело. Хотим издать собрание ваших сочинений.

Похоже, праздник продолжается. Вчера – банкет, а сегодня – исполнение желаний. Это если не считать переезда в новую квартиру. И что, так будет каждый день?

Тем временем, издатель продолжает:

– Вы не беспокойтесь, Денис Василич, оформим не хуже академических изданий, всё честь по чести.

– А кто будет покупать?

– Рекламная кампания продумана во всех деталях. Составили бизнес-план, с финансами тоже никаких проблем.

Я по-прежнему в недоумении:

– Позвольте, неужели кроме меня других писателей в России нет?

– Так сами наверно понимаете. Продажи падают, многие издательства на ладан дышат. А потому что ничего стоящего нам не предлагают. Нельзя же вечно издавать макулатуру!

Что ж, с этим я согласен.

– Но почему всё так? Где новые Достоевские, Булгаковы?

– С этим вопросом не ко мне. Спросите у Эрнестова и Добродея.

– Они-то тут причём?

– Пардон, у вас же есть телевизор, вон на стене висит. Разве не понимаете, что дурят они людей? Все эти их ток-шоу скорее напоминают коммунальную кухню, нежели цивилизованное зрелище. А халтурные сериалы! Больше сотни телеканалов, а смотреть, по сути, нечего. При том, что изо всех щелей реклама вылезает. Рекламу пива на телевидении пришлось запретить, как они ни упирались. А вот попробовал бы Минздрав или Роспотребнадзор ввести запрет на рекламу лекарств… Знаете, что будет? – тут он махнул рукой, видимо, так и не нашёл подходящих слов. – Я не удивлюсь, что скоро демонстрацию кинофильмов сведут к пятиминутным отрывкам в перерывах долгоиграющих рекламных роликов.

– Я вообще эти телеканалы не смотрю.

– Вам повезло. А вот моя жена, не отрываясь, смотрит, – издатель тяжело вздохнул: – Если бы не дети, давно бы от неё ушёл…

Мрачная возникает картина. Наверняка кто-то спросит: неужели тебе телевизионщиков не жалко? Они же ноги протянут, если не будет доходов от рекламы! Допустим, что я не против рекламы как таковой, но советовать людям принимать какое-то лекарство – это знахарство… По-моему, давать советы должен врач, и никто другой! Всё, что остаётся – это завалиться спать в надежде, что вот проснусь, и к этому времени все мои мучения закончатся – и рекламу повсеместно запретят, и будет нормальное телевидение без всей этой муры, от которой шарахаешься, как от прокажённого.

Глава 6. «Кина не будет»?

Правы философы – многим из нас читать книги просто некогда, разве что летом, сидя на веранде дачи, полистать книгу о здоровой пище или монографию Мартина Кноопа о грибах, чтобы оказаться во всеоружии к началу промыслового сезона. Совсем другое дело, если чтение нужно для работы – к примеру, проштудировать дневники Льва Толстого в намерении понять, с какой стати он вообразил себя писателем. Если к этому добавить хотя бы один том «Войны и мира», тогда есть риск перенапрячь и без того скудные интеллектуальные возможности.

А вот кино не требует такого напряжения ума – перед тобой на экране возникают кадры из чьей-то жизни, и, если даже ничего не понял из того, что на экране происходит, возникнет ощущение приятности. Это если с фильмом повезло… Однако в последние годы такое случается всё реже – как правило после просмотра фильма остаётся лишь ощущение досады и зря потраченного времени. В чём причина?

В феврале 1996 года на страницах газеты New York Times появилась статья Сьюзен Зонтаг под названием «Упадок кино», в которой писательница выразила своё отношение к современному кинематографу: