Превратности судьбы

На выходе из здания прокуратуры я обратил внимание на необычную группу людей. В руках они держали плакаты, то есть листы бумаги с корявыми, трудно различимыми надписями и фотографии некой личности, кого-то мне напоминающей. Собственно говоря, ничего необычного здесь нет – даже в благополучной Франции то и дело против чего-то протестуют, и то верно, что без особого успеха. Ну вот и здесь. Из любопытства я подошёл поближе, стараясь рассмотреть лицо на фотографиях. Но прежде, чем мне это удалось, в глаза бросилась надпись на плакате: «Свободу Леониду Фёдорову!»

Признаться, это был совершенно неожиданный для меня сюжетный поворот. Я, в основном, рассчитывал на власть, точнее на полезные связи в компетентных органах. А тут, поди ж ты, ещё какие-то действующие лица. Особенно выделялась среди них крикливая особа лет эдак двадцати пяти, одетая по последней моде в мешковатые джинсы типа «багги», сапожки чуть выше щиколоток и белую маечку с надписью на английском: «Freedom». Она что-то орала про несправедливый суд, про нарушения чьих-то прав, но я так и не успел вникнуть в смысл произносимых ею слов, потому что вдруг заскрежетали тормоза, кто-то прокричал «ОМОН!» и вся эта орава протестующих бросилась куда-то. Против своего желания я оказался среди них, естественно, что сперва замешкался, но тут эта самая мадемуазель схватила меня за руку и потянула в ближайшую подворотню:

– Бежим! А то нас заметут!

Давно я так не бегал. Пожалуй, с тех самых пор, как на занятиях по физподготовке бежал трёхкилометровый кросс. Но то было двадцать лет назад, ну а теперь даже сто метров пробежать в приличном темпе – это для меня был настоящий подвиг! Если же добавить, что пришлось вместе с этой особой перелезать через забор, то можно только удивляться её предусмотрительности. Заранее наметить для себя пути отхода – на это способен лишь профессионал!

Глава 40. Раис

Поначалу я никак не мог понять, как оказался в этой квартире. Потребовалось несколько минут, чтобы отдышаться и прийти в себя. Лишь после этого я ощутил себя сидящим на диване, причём буквально ощутил, даже ущипнул для достоверности. Диван приятно обволакивал спину, ноги утопали в мягком ворсистом ковре, да и весь интерьер этой роскошно обставленной комнаты способствовал умиротворению и спокойному течению самых невинных мыслей, никакого отношения не имеющих к тому, что произошло на улице всего лишь полчаса назад. Вот так бы сидеть, сидеть и наслаждаться…

Но тут в комнату вошла та самая, с которой я перелезал через забор. Она успела переодеться, сменила причёску, даже зачем-то перекрасила волосы и нацепила очки, которые ни к селу, ни к городу. Нет, если у неё плохое зрение, я, в общем-то, не возражал, хотя мне показалось, что окуляры были без диоптрий. Перед собой она катила столик с бокалами и бутылками. Кстати, после пробежки можно было бы и закусить, но, как я уже гораздо позже обнаружил, холодильник в этом доме был девственно пуст, если не считать вина и минералки.

Представилась она довольно необычным именем – Раис. И тут же сочла необходимым пояснить, что ведёт некое ток-шоу на телевидении, поэтому и вынуждена надевать парик, если приходится стоять в пикетах. Впрочем, поясняй, не поясняй, её я так и не узнал – да просто потому, что не любитель этих шоу, даже, признаться, не часто включаю телевизор. Ну а после того, как выпили за знакомство, за мою новую книгу и за погибель всем врагам, тут и началось.

Не могу точно определить, что было потом – то ли интервью, то ли допрос, то ли она просто мне голову морочила. Вначале я пытался отказаться, однако напору Раис может позавидовать даже носорог где-нибудь в девственной саванне. Может быть, и носорог, и африканская саванна здесь ни при чём, но впечатление примерно то же. Разве что мордочка у Раис приятнее.

Правда, поначалу у меня возникла совсем другая мысль, никак не связанная с предстоящим интервью, тем более, что обстановка изысканного интима и выпитое вино как нельзя более этому способствовали. Да и Раис требовалось накопившийся в крови адреналин использовать по прямому назначению. Не скажу, что она строила мне глазки, однако жизненный опыт подсказал, что она совсем не прочь. И всё же, коллекционирование такого рода удовольствий – это занятие осталось где-то в прошлом, да и сейчас явно не ко времени.

На этой мысли я заткнулся, не собираясь её дальше развивать, поскольку отвлекаться от основной цели своего возвращения в Москву мне не хотелось. А тут просто удивительное стечение обстоятельств – из той серии, когда говорят, что на ловца и зверь бежит.

Так и сказал. Боюсь, что она не совсем верно меня поняла…

– Раис, вы меня простите.

– Но почему?

– Вы не в моём вкусе.

Что ж, как ни странно, она не удивилась, может быть, слегка обиделась.

– Вот ещё! Да что ты понимаешь в женщинах! Да за меня даже олигархи сватались!

– Слава богу, это мне не угрожает.

– Не смешно.

– Да я и не пытаюсь рассмешить.

– Ты вообще производишь впечатление женоненавистника. Такой колючий, чёрствый, неприступный.

– Это всего лишь маска.

– Но зачем?