Превыше всего. Роман о церковной, нецерковной и антицерковной жизни

Где-то через неделю после того, как отец Святослав с семьей обосновался в Хостоноре, к нему в гости – когда в храм, а когда и прямо домой – стала заезжать Людмила Валентиновна Котлярская – супруга Леонида Артуровича. Упакована она была в полном соответствии со своим высоким статусом местной некоронованной королевы: норковая шуба, маникюр, загар, когда из солярия, а когда и из Таиланда или Гоа, покрытое дорогими кремами (из самого Парижа) лицо с выглаженными в московском салоне красоты морщинами – все это давало понять всем и каждому, что говорят они с человеком не простым, а очень важным. Но несмотря на свою дорогостоящую упаковку, Людмила Валентиновна оставалось простецкой и напористой теткой с колхозными манерами, той же бой-бабой, которая в начале 1990-х мыла посуду за работягами на прииске и посылала их матом так, что они почтительно замолкали. При этом, однако, знавшие ее люди понимали, что за деревенским обликом скрывается если и не очень развитый, то весьма изворотливый ум, в некоторых вопросах ничуть не уступающий уму ее мужа. И если она что-то делает, то почти наверняка имеет какую-то конкретную и рациональную цель.

Опекать семейство Лагутиных мадам Котлярская взялась очень настойчиво. С отцом Святославом держалась подчеркнуто, даже рафинированно вежливо. Заходя в храм, неизменно напоминала ему:

– Мы, знаете, все очень верующие. И Леня, и я. Для нас, знаете, это очень важно было – храм этот в Хостоноре построить.

Отец Святослав вежливо кивал и благодарил, не напоминая «очень верующей» о том, что в построенном ими храме она так ни разу на службе и не была. С Ольгой же Людмила Валентиновна все время пыталась завести какие-то свои, женские разговоры, чуть ли не набиваясь к ней в наперсницы. А с Трифоном сюсюкала так старательно, что отца Святослава, вынужденного слушать сие слюнявое шипение, начинало тошнить в прямом смысле этого слова. Ему было уже кристально ясно: вся эта возня неспроста. А потом его позвал к себе в гости Котлярский.

Случилось это вскоре после начала Петрова поста. Сначала отца Святослава отвели в столовую, которая, разумеется, имелась в большом доме Котлярского, где усадили за один стол с хозяевами.

– Ну, как тебе в Хостоноре? – спросил Лагутина Котлярский, запивая борщ стопкой коньяка.

– Замечательно! – просто ответил отец Святослав. – О таком я даже и мечтать не смел!

– А не скучно, вдали от города-то? – спросила Людмила Валентиновна.

– Нет, ничуть, – ответил отец Святослав. – Сын еще маленький, ему, наоборот, хорошо здесь расти. Есть где жить, где служить, где молиться – чего же еще желать? Большего и не надо.

– Вот это правильно! Это ты хорошо сказал! – поддержал его Котлярский. – Нечего за этот город цепляться! Тут – все! Я вот когда сюда пришел, вот мы с Людкой – почитай, нищие были. А сейчас как поднялись! Все здесь, все в Хостоноре. Да! У вас там, конечно, свои порядки, я в них не разбираюсь, но если ты тоже с умом, клювом не щелкая, здесь сориентируешься – то и ты далеко пойдешь. Да!

– Как Бог даст, – скромно ответил отец Святослав.

Когда обед закончился, Котлярский сказал:

– Пройдем-ка ко мне в кабинет! Разговор есть.

«Ух ты, аристократ какой! У него еще и кабинет!» – подумал Лагутин и пошел следом за хозяином. Переступив порог, он еле сдержал улыбку, грозившую растянуть рот от уха до уха, до того забавной показалась ему окружающая обстановка. Но полу лежала шкура медведя (скорее всего, искусственная, из Китая), на стене – кабанья голова, напротив которой висела какая-то аляповатая пошловатенько-эротическая мазня. В двух углах, по сторонам от хозяйского стола, находились глобус с баром внутри и небольшой фонтанчик, также имевший явные признаки китайского производства. Завершала оформление расположенная под кабаньей головой огромная бутылка виски Johnny Walker Red Label, наполовину уже опустошенная. Вполне возможно, что Леонид Артурович пил бы и Blue Label, но о его существовании он, скорее всего, просто не знал.

«Снова в дальний путь собирается цирк-шапито…» – мысленно откомментировал отец Святослав, оглядывая окружавший его интерьер.

– Что, нравится? – самодовольно произнес Котлярский. Некоторое замешательство своего гостя он воспринял как восторг.

– Да, очень хорошо, – ответил Лагутин.

– Выпьешь со мной?

– Спасибо, но лучше бы обойтись. Мне вечером еще служить.

– Да ладно! – Котлярский наполнил почти до краев стакан виски. – Чуть-чуть-то можно!

Зная, что отказываться безполезно, отец Святослав взял стакан. После чего они оба уселись в кожаных креслах, стоявших под эротическим полотном, и Котлярский спросил:

– Ну, как тебе тут, у меня?

– Все очень хорошо, спасибо за приглашение.

– Да, хорошо! Ты всегда заходи, если чего надо. Понял?

– Да, спасибо вам большое, – ответил Святослав, внутренне напрягаясь. «Сейчас начнется», – почему-то подумалось ему.

– Надо, Слава, вместе держаться, тогда все хорошо будет. Я тебе помогу, а ты – мне. Не откажешь ведь, а?

– Конечно, я бы с радостью. Но только как?