Прежде, чем их повесят

Ферро взялась за старое железо, воздух со свистом вырывался через сжатые зубы, пальцы от холода ослабли и не слушались. Рядом подошёл Девятипалый и взялся за этот же прут — четыре руки в ряд, две тёмные и две светлые, плотно вцепились и тянули. Ферро и Девятипалый прижались друг к другу в узком пространстве, и она слышала, как он ворчит от напряжения, слышала хрип своего дыхания, чувствовала, как древний металл с тихим скрежетом начинает изгибаться.

Достаточно, чтобы Ферро пролезла между прутьями.

Она сначала пропихнула лук, колчан и меч, держа их в одной руке. Потом просунула голову между прутьев, повернулась набок, втянула живот и затаила дыхание. Протиснула плечи, потом грудь, а потом бёдра через узкую щель, чувствуя сквозь мокрую одежду, как грубый металл скребёт по её коже.

Выбравшись наружу, Ферро бросила оружие на берег. Потом упёрлась плечами в арку, а сапогами — в следующий прут и напрягла все свои мышцы, а Девятипалый тянул за него с другой стороны. Внезапно прут сломался пополам, и в ручей посыпались хлопья ржавчины. Ферро плюхнулась на спину, перекатилась через голову и упала в ледяную воду.

Девятипалый начал протискиваться наружу, его лицо перекосилось от напряжения. Ферро вынырнула, задыхаясь от холода, схватила его под руки и начала тянуть, чувствуя, как его ладони обхватили её за спину. Она ворчала, тянула, и в конце концов вытащила его. Они вместе плюхнулись на грязный берег и лежали там, бок о бок. Ферро уставилась на осыпающиеся стены разрушенного города, отвесно поднимающиеся в серых сумерках, тяжело дыша и слушая, как Девятипалый делает то же самое. Она и не ожидала, что выберется оттуда живой.

Но они ещё и не совсем выбрались.

Мокрая насквозь, Ферро перекатилась и поднялась, пытаясь прекратить дрожать. Задумалась, было ли ей когда-нибудь в жизни так холодно.

— Ну всё, — услышала она бормотание Девятипалого. — Во имя ёбаных мертвых, всё. Я выдохся. Больше и шагу ступить не смогу.

Ферро покачала головой.

— Надо отойти на некоторое расстояние, пока ещё есть свет. — Она схватила оружие с земли.

— Ты называешь это светом? Женщина, ты ебанутая?

— Сам знаешь, что да. Пошли, розовый. — И она ткнула его в рёбра мокрым сапогом.

— Ладно, чёрт возьми! Ладно! — Он неохотно поднялся, покачиваясь, а Ферро повернулась, и пошла в сумерках по берегу, подальше от стен.

— Что я сделал? — Она повернулась и посмотрела на Девятипалого. Он стоял с прилипшими к лицу мокрыми волосами. — Что я сделал, там?

— Ты вытащил нас.

— Я имею в виду…

— Ты нас вытащил. Вот и всё. — И она побрела по берегу. Мгновение спустя она услышала, что Девятипалый идёт следом.

Было так темно, и Логен так устал, что почти не видел развалины, пока они в них не вошли. Он решил, что раньше это, наверное, была мельница, выстроенная на ручье, хотя, как он понял, колеса не было уже несколько сотен лет, если не больше.

— Остановимся здесь, — прошипела Ферро, проходя в ветхий дверной проём. Логен от усталости мог только кивнуть и пошаркать вслед за ней. Слабый лунный свет лился в пустой остов, проявляя края камней, очертания окон и плотно утрамбованную землю на полу. Логен доковылял до ближайшей стены, прислонился и медленно сползал вниз, пока его задница не коснулась грязи.

— Всё ещё жив, — тихо выдохнул он, и ухмыльнулся себе. Сотня порезов, царапин и синяков взывали к его вниманию, но он всё ещё был жив. Логен сидел неподвижно — мокрый, больной и полностью измотанный. Он прикрыл глаза и наслаждался тем, что не надо двигаться.

Он нахмурился. В темноте раздавался странный звук, поверх журчания ручья. Стукающий, щёлкающий звук. Понадобилось несколько секунд, чтобы понять, что это такое. Зубы Ферро. Он стащил плащ, поморщился, снимая его через содранный локоть и протянул ей в темноте.

— Что это?

— Плащ.

— Я вижу, что плащ. Зачем?

Проклятье, какая же она упрямая. Логен чуть не расхохотался.

— У меня, может, и нет твоего зрения, но я слышу, как стучат твои зубы. — Он снова протянул плащ. — Хотел бы я предложить тебе больше, но это всё, что у меня есть. Тебе он нужен больше, чем мне, так что вот. В этом нет ничего постыдного. Бери.

Последовала пауза, потом он почувствовал, как плащ вытащили у него из рук, и услышал, как она в него заворачивается.

— Спасибо, — проворчала она.

Он поднял брови, раздумывая, верно ли он расслышал. Похоже, всё когда-то случается в первый раз.

— Ладно. И тебе.

— А?

— За помощь. В городе, и на холме с камнями, и на крышах, и за остальное. — Он подумал об этом ещё немного. — Ты здорово мне помогла. Скорее всего, сильнее, чем я заслуживаю, но, я всё ещё цел и благодарен тебе за это. — Он подождал, не скажет ли она чего, но так ничего и не услышал. Только журчание ручья под зданием, шелест ветра в пустых окнах и его собственное дыхание. — Ты нормальная, — сказал он. — Вот о чём я говорю. Как бы ты ни притворялась, ты нормальная.