Прежде, чем их повесят

— Бля, — пробормотал он и услышал, как Ферро втянула воздух через зубы, а потом почувствовал, что она сдвинулась, схватила свободной рукой штаны и стащила их с задницы. Так-то лучше. Он провёл рукой по её голому бедру. Хорошо, что у него остался ещё один средний палец. Иногда они могут пригодиться.

Некоторое время они так и оставались — стоя на коленях в грязи и почти не двигаясь, если не считать двух их рук, которые ходили вперёд-назад, вверх-вниз, внутрь и наружу. Сначала медленно, а потом всё быстрее. Без звуков, если не считать частого дыхания Ферро сквозь зубы, хрипа в горле Логена и тихих хлюпаний и чмоканий от движения влажной кожи.

Она придвинулась к нему, вылезла из штанов и оттолкнула его назад к стене. Он прокашлялся, неожиданно очень хрипло.

— Я, может…

— Ссссс. — Она приподнялась на одной ноге и одном колене и присела над ним, широко расставив ноги, плюнула на ладонь и взяла его за член. Что-то пробормотала, подвигалась и опустилась на него, тихо урча. — Уррррр.

— А-а. — Логен вытянул руки и прижал Ферро покрепче, одной ладонью стискивая её бедро и чувствуя, как напрягаются и двигаются её мышцы от движения. Другая рука запуталась в её засаленных волосах, и он притянул её голову ближе к своему лицу. Его штаны туго скрутились на лодыжках. Логен попытался их стащить, но они только сильнее запутались, и будь он проклят, если собирался попросить её остановиться ради этого.

— Урр, — прошептала она ему, открыв рот. Тёплые и мягкие губы скользили по его щеке, во рту ощущалось горячее и кислое дыхание, её кожа тёрлась об его кожу, прилипала и снова отлеплялась.

— А-а, — проворчал он в ответ, и она задвигала бёдрами, назад и вперёд, назад и вперёд, назад и вперёд.

— Уррр. — Её рука схватила его подбородок, большой палец залез ему в рот, другой был между ног — скользил вверх и вниз. И Логен чувствовал её руку на своих яйцах — очень больно, очень приятно.

— А-а.

— Уррррр.

— А-а.

— Урррр.

— Ах…

— Чего?

— Э-э-э-э…

— Да ты шутишь!

— Ну…

— Я только начала!

— Я же говорил, что уже довольно давно…

— Наверное, много лет! — Она слезла с его опадающего хрена, подтёрлась одной рукой и сердито вытерла её об стену, плюхнулась на бок спиной к нему, схватила его плащ и натянула на себя.

Неудобно получилось, это уж точно.

Логен тихо ругнулся про себя. Столько времени ждать, и не суметь даже удержать молоко в ведре. Он печально почесал лицо, поковырял покрытую струпьями кожу. Хочешь сказать что-то одно про Логена Девятипалого — говори, что он любовник.

Он искоса посмотрел на Ферро, на еле заметные очертания в темноте. Торчащие волосы, длинная вытянутая шея, острое плечо, длинная рука, прижатая к боку. Даже под плащом он различал изгиб бедра, мог угадать форму тела. Он посмотрел на её кожу, зная, какая она наощупь — мягкая, гладкая и прохладная. Он слышал, как Ферро дышит. Тихое, медленное, тёплое дыхание.

Погоди-ка.

Там, внизу, что-то зашевелилось. Болит, но определённо твердеет. В долгом воздержании есть одно преимущество — молоко в ведро набирается быстро. Логен облизал губы. Жаль будет упустить шанс только из-за нехватки смелости. Он скользнул к ней, придвинулся ближе и прокашлялся.

— Чего? — Её голос был резким, но недостаточно резким, чтобы Логен отошёл.

— Ну, знаешь, дай мне минутку, и может… — Он поднял плащ и провёл рукой по её боку. Кожа тихо шуршала от прикосновения. Мягко и медленно, так что у неё было достаточно времени, чтобы оттолкнуть его. Он бы не удивился, если б она повернулась и пнула его коленом по яйцам. Но она не пнула.

Ферро придвинулась к нему, прижавшись голой задницей к его животу, и приподняла оно колено.

— Зачем мне давать тебе ещё один шанс?

— Не знаю… — пробормотал он, начиная ухмыляться. Мягко провёл рукой по её груди, по животу и вниз, между ног. — По той же причине, что дала в прошлый раз?

Ферро неожиданно проснулась, резко дёрнувшись, не понимая, где она. Она знала только то, что попала в ловушку. Она зарычала, заметалась и замолотила локтями, пробивая себе путь на свободу, и вскочила, стиснув зубы и сжав кулаки для драки. Но здесь не было врагов. Только голая грязь и открытый камень в бледном сером утре.

И ещё огромный розовый.

Девятипалый вскочил, рыча и плюясь, и дико заозирался вокруг. Не увидев плоскоголовых, которые собираются убить его, он медленно повернулся к Ферро, затуманенно моргая ото сна.

— А-а-а… — Он поморщился и потрогал пальцами окровавленный рот. Они молча и сердито смотрели друг на друга, оба полностью обнажённые, в холодном остове разрушенной мельницы, и на мокрой земле между ними лежал смятый плащ, под которым они спали.

Именно тогда Ферро поняла, что совершила три крупные ошибки.