Прежде чем мы проиграем (СИ)

И ожидание стало ещё более мучительным. Он не был уверен, что Тонкс по-прежнему исправно проверяет тайник, потому в первые несколько дней до тошноты снова и снова переживал. Тонкс — единственная ниточка, которая может хоть что-то прояснить в ситуации, это был последний шанс не сойти с ума от неизвестности.

На четвертый день после того, как Том спрятал письмо в тайнике, он проверил и убедился, что оно исчезло. Через день он ходил к тайнику и проверял ответ, но на протяжении двух недель не было никакого письма — абсолютная тишина.

Он впал в глубокую апатию, прикреплённую тошнотворной ломкой и появившимися ночными кошмарами, в которых стала появляться Гермиона, либо крича в ногах Волан-де-Морта, что ей нужна помощь, либо, наоборот, убеждающая, что Том ей больше не нужен, и она вот-вот с ним покончит раз и навсегда.

После таких снов, побывав как в аду, он истошно кричал и задавал себе один и тот же вопрос: когда всё это закончится?

Его сильнее заливало холодным потом, участились приступы тошноты, при которых отвратительная желчь скручивала желудок настолько сильно, что перехватывало дыхание, темнело в глазах, а в груди что-то зверски жгло.

Ему казалось, словно скоро все органы вылезут наружу или откроется сильное внутреннее кровотечение, потому что в последние несколько дней в мутной воде стали появляться кровавые потёки.

Дальше так продолжаться не могло.

Том решил, что если до начала осени не найдёт какой-то выход или не получит обратную связь от Тонкс, то явится к Волан-де-Морту на аудиенцию, ибо без информации о реальных событиях в стане двух сторон жизнь превратилась не то, что бы в кошмар, а в самый последний круг ада, на котором он как будто наконец решил сдаться.

И вот он, очередной день, хуже, чем повторяющийся день Гермионы, потому что в календаре уже перевалило за семьдесят таких дней — постоянных, одинаковых, монотонных и до невозможности тошнотворных.

Первое сентября — день, когда Том должен принять какое-то решение, что ему делать дальше.

Отбросив скучную газету, в которой писали, что магический мир в полном порядке, проходят какие-то реформы, а Поттера так и не нашли и повышают стоимость награды за его поимку, Том тяжело вздохнул, почувствовав очередной болезненный рвотный рефлекс, запрокинул голову назад в надежде переждать тошноту, а после медленно поднялся с дивана, натянул воротник выше и направился к выходу.

Он решил в последний раз проверить тайник, в котором уже без какой-либо надежды ожидал известия.

Стоило ли говорить, какое ошеломление возникло в голове, когда пальцы нащупали тонкий конверт, в котором был сложен лист пергамента?

У него задрожали от волнения ладони, — Том быстро сунул письмо в карман и, словно подгоняемый невидимой силой, пулей вылетел из переулка, перешёл через улицу и трансгрессировал.

Сорвавшись на бег, он быстро оказался у квартиры, сняв защитные чары, зашёл внутрь, расторопно вскрыл конверт и принялся бегло читать.

«Рада знать, что с тобой всё в порядке, и надеюсь за последние несколько недель ничего не изменилось. Я больше не работаю в министерстве: он его захватил, они убили Грюма, пытали моих родителей и ещё несколько членов ордена, но, к счастью, все в здравии, прячемся, разрабатываем план действий. Не могла ответить раньше — за нами тщательно следят, но совсем недавно мне удалось избавиться от слежки. Лестрейндж ищет меня. Очень жаль, что ты был прав. Нас осталось слишком мало. Молния недавно ударила в дом предков, там сейчас безопасно, но никто не решается туда идти, чтобы не привести за собой хвост. Каждый из нас верит в сильный удар, ведь это единственная надежда, что осталась. Собираем силы, ждём сигнала. Если ты с нами, в нужный момент я обязательно дам тебе знать.»

Том сильнее сжал небольшой пергамент и увидел снизу подпись: «На волне поттеровский дозор». Удачи.

Пальцы одеревенели, а дыхание перехватило, — на той стороне всё в порядке, пока беспокоиться не о чем.

Том медленно опустил пергамент, повесил голову и задумался: Поттер был в доме родственников Нимфадоры, но какого чёрта они сунулись туда, если среди Пожирателей смерти есть те, кто также имеет отношение к потомственному дому?

Он вспомнил о Беллатрисе, и любопытство за её жизнь взяло верх: выжила она или с ней уже было покончено?

Пройдя несколько шагов по комнате, Том посмотрел в сторону дивана, медленно подошёл к нему и опустился на край, затем снова перечитал послание Нимфадоры и отложил пергамент в сторону.

Они все надеялись на Поттера, словно он настолько силён и всемогущ, что автоматически должен выполнить роль героя и защитника от Волан-де-Морта. Это вызывало насмешливую улыбку, которая противно искажалась из-за очередного приступа тошноты, и ему едва удалось его преодолеть.