Прежде чем мы проиграем (СИ)

Гермиона тут же нахмурилась, понимая, что кольцо — единственная вещь, которая делает Тома здесь бессмертным, потому что является крестражем из его времени, а значит гарантирует полную безопасность в будущем. Если отдать кольцо не в те руки, то Том станет смертным, а значит… его просто не станет? Или что?

Тем не менее, это было очень опасно, и Гермиона снова засомневалась в намерениях Долохова.

— Зачем вам кольцо? Что вы хотите с ним сделать?

— Наложить то же заклинание, что Том использовал на своей диадеме.

— И… что это даст?

— Обратный эффект. Когда он окажется с ним в прошлом, то оно будет привязано не только к Риддлу, но и к тебе, и всё станет с точностью наоборот.

— Постойте, даже если это и будет так, то почему именно ко мне и как это приведёт меня в прошлое? — ничего не понимала Гермиона.

— Я задам самый главный вопрос, и ты всё поймёшь, — отозвался Долохов, показав плутовскую улыбку, поправляя перчатки. — Готова ли ты убить, Грейнджер, и создать крестраж ради того, чтобы оказаться в 1947 году и спасти наши задницы?

========== Глава 20. В бегах ==========

Комментарий к Глава 20. В бегах

Рада представить наконец-то новую главу, всем ждунам спасибо, что ждали!

Особая благодарность Satasana за волшебный пендаль, ибо не знаю, когда бы я взялась написать это.

P. S. решила оставить ссылку на твиттер, где теперь буду держать в курсе о проде, так что добро пожаловать: https://twitter.com/wealydrop

Он осторожно спускался вниз, по лестнице, медленно переводя взгляд с одних фотографий, развешенных на стене, на другие: на них были изображены мужчина и женщина, счастливые и улыбающиеся, а между ними пустота скучного и безынтересного пейзажа, мозоливший глаз. Оказавшись на первом этаже, взором пробежался по беспорядку и мелкому мусору, вроде разбитых тарелок, бокалов и щепок дерева.

Он не знал, что нужно чувствовать от увиденного.

В первые минуты его одолела лёгкая паника, но он быстро совладал с собой, когда увидел фотографии, на которых исчезла Гермиона, затем покопался в себе, припоминая хоть одну нервную вспышку за последние дни, которая дошла до него, и, не обнаружив ничего пугающего или до смерти ужасного, убедился, что Гермиона ушла из дома сама, спасая себя и своих родителей.

Это было рискованно и неправильно, потому что Том ей не давал такого указания, но, с другой стороны, помимо него здесь был кто-то ещё, а значит, она вовремя приняла это решение.

Но почему не предупредила? Почему не рассказала о своих планах? Почему не отправила сову с коротким сообщением об уходе?

Он хотел злиться на неё, но понимал, что, если бы она не ушла раньше, то могло случиться непоправимое. Поэтому приходилось злиться на себя, потому что не предусмотрел такого исхода: он просто опоздал.

Значит, в прошлую встречу он видел её в последний раз.

Том готов снова разнести весь дом, как и предыдущие незваные гости: его ошибка могла стоить жизни Гермионы, а вслед за этим он лишился бы разрушительной магии, величественной силы, а главное: верного спутника и единственного помощника, который, кажется, должен изменить всю его жизнь в корне.

Он пнул ногой разбившуюся рамку, наклонился к ней, поднял и сжал в ладони, чувствуя, как пластмасса больно впивается в кожу, разрывая её.

Способен ли он принять и простить себе такую оплошность?

И с того момента Том начал перелистывать страницы календаря.

Каждый день был как густо тянущаяся нуга блёклых темно-серых оттенков, в которых нигде не было просвета, как в мрачном затянутом тучами небе.

Он с опаской возвращался в съёмную квартиру, накладывал десятки защитных чар, всегда держал окно открытым и, глухо падая на диван в гостиной, часами сидел в темноте, понурив голову, пребывая в размышлениях.

Каждый день ему в голову приходила мысль вернуться к Волан-де-Морту и попытать шанс ещё раз переговорить, суметь убедить в истинном положении вещей, а после приложить все усилия на то, чтобы тот перестал гнаться за Поттером. И каждый раз эта идея казалась ему безумнее, чем в предыдущий день.

Он не знал, чем себя занять. Он постоянно находился в неведении и не понимал, что происходит в стенах поместья Малфоев.

И ужасная тоска сжигала его сущность.

Том не привык бездействовать: всегда были десятки вариантов, что предпринять и как действовать дальше, — но сейчас всё замолчало в безмолвном покое, и только газеты кричали о смерти великого волшебника — Альбуса Дамблдора.

В голову приходила мысль найти Долохова, но чувство предусмотрительности и возможной опасности было сильнее: он помнил Антонина прекрасным шпионом, искусным магом, опытным бойцом, и схватить для него жертву было плёвым занятием. И Том был абсолютно уверен, что навыки его лучшего боевика с возрастом только улучшились, поэтому, если и стоило кого-то опасаться больше всех, так только его.

И он корил себя за то, что так слепо позволил довериться ему.

Знает ли Волан-де-Морт обо всём, что творил за его спиной Том?

Или всё-таки Долохов остался верен своему слову — помочь Риддлу любой ценой изменить жизнь — поэтому не высовывается ввиду неизвестных ему обстоятельств?