Прежде чем мы проиграем (СИ)

Глядя загоревшимися белым свечением глазами, Том различил настоящий спектр всех цветов и оттенков. Показалось, что все краски в мире были заключены в туманных глазах Гермионы, впавшей в эйфорию от странных ощущений. Появилось чувство, будто на губах собрались все существующие вкусы, а обонянием улавливал настолько разное смешение запахов, что всё это: ароматы, вкусы, цвета, — сводили с ума. Вытягивая мерцающую нить, Том наполнялся чем-то невообразимым. За спиной заплясали тени, которые он мог чувствовать каждой клеточкой души. Они давали ему величие, силу, уверенность и защищённость. Магия задрожала, доводя до оглушения из-за усилившегося треска в ушах. Всё было точно так, когда бушующая энергия переплелась с Гермионой в момент перепалки с Малфоем и Лестрейнджами. Тогда он взорвался, выплёскивая огромную незыблемую волну в реальность, и сейчас, казалось, готовилось произойти то же самое. Том задёргался, как в лихорадке, не понимая, как перестать вытягивать из души Гермионы манящую нить. Кажется, она была бесконечной, и её невозможно забрать ни ему из неё, ни ей из него. Восторг захлестнул с такой силой, что Том отстранился уже на несколько дюймов, но прекрасно продолжал видеть непрерывную нить, скользящую из замерших губ к его губам. Он своими глазами видел магию, сидящую в обоих, заряжался ею и наполнялся всем желанным и ценным. Эмоции переливались через край — Том был исключительным волшебником, с которым происходили уникальные вещи. Он сходил с ума от того, что открылось ему. И если эта сила требовала от него снисхождения к Гермионе и своим чувствам к ней, то ему стало совсем не жалко отдавать ради этого самого себя. Чувства давали то, чем не обладает никто, и даже Дамблдор явно не понимал, о чём говорит, вечно вознося любовь выше небес. Это не то! Никто никогда не понимал, что значит испытывать к человеку трепет и обожание! Это даже не чувство! Это самая настоящая магия!

Том медленно просунул ладони под плечами Гермионы и прижал ослабленное тело к себе. После испытанного восторга нить стала растворяться на глазах, а белый неоновый блеск в зрачках потух, заставляя исчезнуть тысячам вкусов, оттенков и ароматов. Казалось, они проскочили вглубь его сущности, обострили все рецепторы и органы чувств. Тепло огромнейшей волной накрывало с ног до головы, и Том точно знал, что, если даст выход скопившейся взрывной волне бушующего во всём теле тока, то, наверное, разнесёт к чертям весь мир.

Но здесь была Гермиона, и он не даст ей оставить его одного. Потемневшие глаза со странным обожанием вонзились в преисполненный чувством эйфории взор, разглядывая тонкую и хрупкую сущность, нуждающуюся в его любви каждую минуту. Как во сне, Том медленно прислонился щекой к пушистым волосам и опустил веки.

Чувства не могут вредить человеку ничем. Наоборот, они делают его сильнее и бесстрашнее. Настоящая магия, возникшая между двумя людьми, не отбирает ничего, а, как раз, даёт всё для того, чтобы исполнить любые желания.

Даже если этим желанием будет страсть — поставить на колени перед собой весь мир.

========== Глава 8. Ключ к самообладанию ==========

Том распахнул глаза, различая перед собой только тёмные пятна, и медленно спросил:

— Что ты почувствовала в тот момент?

— Ты просил расслабиться… — прошептала Гермиона, еле ворочая языком.

— Нет, — резко остановил её Том, отпрянул, чувствуя, что координация ещё не до конца восстановилась, и продолжил: — Когда ты проявила магию.

Она растерянно отвела взгляд, словно припоминая, пока на самом деле пыталась собраться с мыслями, которые рассыпались, как кусочки мозаики, и не хотели складываться обратно в общую картинку.

— Не знаю… — почти не шевеля губами, отозвалась Гермиона. — Это было… что-то невообразимо сильное. Мне показалось, что я могу… разнести здесь всё?

— Как ты это остановила?

— Я… почувствовала восторг. Слишком невыносимый восторг, — она продолжала растягивать слова, но вернула взгляд к Тому, улавливая рассеянный взор.

— Ты испугалась, — утвердительно произнёс тот, не понимая, что на губах появляется странная улыбка. — Ты уступила мне.

— А ты? Надеюсь, ты понял, что для этого нужно было обнажить чувства?

— Тебя греет эта мысль? — насмешливо спросил Том, чуть приблизившись к Гермионе.

— Тебя же греет мысль, что я не могу ничего с этим сделать. Так почему меня не может радовать то же самое?

— Ты жадная на чувства, — протянул он, подаваясь ещё ближе.

— И ты не собираешься даже злиться? — недоверчиво спросила Гермиона, пытаясь сфокусировать взгляд на тёмных глазах.

— Я собираюсь только контролировать, — с улыбкой отозвался Том и мягко добавил: — И изучать.

— Ты… это делаешь, потому что восхищён этой силой, — подавленно отозвалась та, с огоньком надежды глядя во внезапно загоревшиеся озорством глаза.

— И буду брать её столько, сколько мне этого хочется, — тише отозвался тот с оттенком восторга в голосе.

Том приблизился ещё немного и почти коснулся лбом пушистых волос, но Гермиона опустила взгляд и прерывисто произнесла:

— Я хочу, чтобы ты просто был нормальным… без своей жёсткости.