Презирая дымы и грозы

Такой ответ успокоил Прасковью Яковлевну.

«Где же вы теперь...»

Мальчишку, который бегал за Борисом Павловичем в госпитале, он, конечно, помнил, но не вспоминал за неимением поводов. И вдруг от того приходит письмо! Да какое!

«Дорогой Борис Павлович, здравствуй!

Пишет тебе Сашко, которого ты прозывал Хобакой. Правда, я сам себе такое имя придумал. Вспомнил?

Сразу после войны я женился. Потом у меня пошли заботы, как у всех: дети, строительство нового дома, работа... Некогда было вспоминать войну, да и казалась она, проклятая, еще такой близкой — протяни руку и достанешь.

А теперь мои дети выросли, уехали из дому, и я обнаружил, что жизнь прожита. И решил подвести итоги, выразить дорогим людям благодарность за добро. В числе первых дорогих людей у меня числишься и ты, мой военный побратим. Долго я искал тебя, но вот нашел.

Приглашаю встретиться. Приезжай ко мне в гости со своей супругой — вот как раз на День Победы, в этом году у нас будет несколько выходных дней.

Свои приглашения шлет и моя жена, а также кланяется вам. Мы очень-очень ждем вас!

Обязательно напиши о готовности приехать.

Твой Сашко».

Борис Павлович смутился. Шел 1965-й год, страна собиралась отметить 20-летие Победы, а он, размышляя над этим, все больше чувствовал себя маленьким на фоне того грандиозного события, в котором некогда участвовал. Война казалась ему теперь отдельной долгой и огромной вьюгой, нечеловечески опасной, и он не понимал, как выстоял в ней. Короче, не таким уж героем он себя признавал, чтобы надеяться на чью-то долгую память. Но вместе с тем был глубоко тронут теперешним отношением Сашка, которого знал 17-летним пареньком с рукой на перевязи. Посмотрел на конверт — там значилось село Лиманы Березанского района Николаевской области. Село лежало на берегу черноморского лимана. Значит, живут там рыбаки, автоматически подумал Борис Павлович, прикидывая, что выбрать Сашку в подарок. Скорее всего, он повезет ему настоящий невод, который сам сошьет из промысловой камчадальской сети. И тут же рассмеялся — его сердце уже собиралось в гости!

— Ты помнишь Сашка Хобаку? — спросил он Прасковью Яковлевну, когда та пришла с работы.

— Юношу из госпиталя? Помню, конечно, — Прасковья Яковлевна улыбнулась. — А что?

— Он нам письмо прислал. Вот оно, читай.

Прасковья Яковлевна прочитала и просияла:

— Молодец какой! Поехали, а?! Ведь юбилей Победы!

— Поедем. Я так и напишу ему.

Сашко откликнулся тотчас же, попросил уточнить время, когда Борис Павлович появится около их села. «Дорог у наших околиц много и все грунтовые. Поэтому я хочу встретить тебя, чтобы ты не плутал на последнем отрезке пути» — резонно писал он. Борис Павлович, не видя в том подвоха, взял карту в руки, измерил расстояние до Сашка; прикинул, что лучше всего выехать из дому пораньше, допустим в 5 часов утра (все равно перед такой волнительной встречей сон будет коротким, тревожным); и рассчитал время подъезда к Лиманам. Написал Сашку, мол, ждите во столько-то.

9-го Мая супруги торжественно покинули свой двор и начали набирать скорость! Погодка стояла хорошая, все вокруг цвело, в воздухе носились запахи сирени и праздничные благовония, дорога оказалась легкой. Катили они себе на своей машине по имени «Тамара» да песенки напевали.

«Где же вы теперь...» — затянул Борис Павлович.

— Ой, только грустных не надо! — сразу же возразила Прасковья Яковлевна, настраивая его на другой лад. — Это на тебя не похоже.

— Ну да, — согласился ее муж и затянул другую, современную: «Путь далек у нас с тобою...». Дойдя до слов: «Мы прошли, прошли с тобой полсвета. Если надо — повторим» — он уже на самом деле без ноток грусти повернулся к Прасковье Яковлевне: — Хорошо жить, а, жена?!

— Смотри на дорогу, — отозвалась Прасковья Яковлевна с затаенной радостью.

Незаметно истекли 10 часов. Они доехали до места и увидели указатель поворота на село Лиманы. А за поворотом, действительно, твердое покрытие кончилось, лишь простиралась равнина да по примятым травам узнавалась дорога.

— Езжай медленнее, — попросила Прасковья Яковлевна, — чтобы пыль в салон не летела.

— Наверное, окно придется закрыть.

— Да какое «закрыть» при таком хорошем воздухе!

— Нет, смотри, здесь песчаники, — обрадовался Борис Павлович, — пыли не будет. Не зря сказано — лиманы!

— Все равно не спеши.

Так они проехали еще немного.

И вдруг впереди заметили группу людей. Те стояли по обе стороны дороги, а над ними что-то вилось и мелькало. Еще четко не различалось, что там, а тревога уже загорелась внутри.

— Неужели что-то случилось... — забеспокоился Борис Павлович.

— Не может быть, — всматриваясь вдаль, сказала Прасковья Яковлевна. — На них слишком яркие одежды. И они, кажется, с цветами...

— Что одежды да цветы?.. Праздник же сегодня.