Пряничные туфельки

Не то чтобы она узнала новое, скорее — убедилась. Рика она потеряла, если каким-то чудом не отыщется способ всё ему объяснить. Она сделала бы всё, чтобы он просто выжил, чтобы его не трогали больше. Это проклятое хранилище! Оно что, до краёв наполнено золотом? Так и должно быть, чтобы старания Сейри и их расходы окупились. Когда отец показывал Ринне хранилище в банке, там стоял сундук с бумагами, много рулонов пожелтевших бумаг, исчерченных дорогой тушью — она не портится и не выцветает. Он говорил про деньги на расходы для неё, и она рассчитывала самое большее тысяч на десять, для Сейри это мелочь. Основное полагается Клайку, он теперь — граф Ленгар!

— Что же там такое, в хранилище? — прошептала Ринна.

— Кто знает, — тут же отозвался Вернан, — но многие считают, что граф спрятал где-то казну кайса Фардина. Он напал на флотилию, которая везла казну, нужный корабль взяли нетронутым, а оказалось, что сокровища на другом, утонувшем корабле. Вы правда не знаете, где печать?

— Если её нет у вас, то она потеряна.

— Тогда вам точно не избежать брака с кем-то из нас…

— Вернан, как вы заранее узнали о решении короля меня изгнать? — сменила она тему. — Я умираю от любопытства. Пожалуйста.

— Конечно, — не стал он отнекиваться, хмуро усмехнулся. — Всё просто, дядя не узнал о решении короля, он его и устроил.

— Как? — Ринна даже остановилась, потрясенно уставилась на него. — Он устроил… решение короля? Как такое возможно?

Она не поверила. Пусть банкиры и имеют немалое влияние на всё сферы жизни, но — принимать решения за королей? Невозможно. Какой-то банкир из далёкого Гринзаля! Его с королём даже за стол не посадят.

— Я отвечу, если пообещаете сохранить это в тайне, хотя бы пока.

— Вы смеетесь? — воскликнула Ринна, — думаете, я пойду обсуждать это с горничной?

— Ни с кем не обсуждайте, особенно с дядей, — серьезно сказал Вернан.

— Хорошо, обещаю. Говорите!

Она всё равно не собиралась верить.

— Удачное стечение обстоятельств, — пожал плечами Вернан, — хотя, если приложить старания и быть внимательным, обстоятельства всегда сложатся удачно — так говорил мой отец. Дядя тоже знает эту истину, как видите. А тут все и сложилось, осталось применить заклятье.

Ещё и заклятье? Против короля?! Это всё пахло приговорами и казнями.

— Дядя много лет назад купил заклятья, несколько одноразовых прописей, во время поездки по южным странам. Одно даже подарил отцу, я тогда был маленьким. Кажется, их все давно потратили на всякую чепуху, даже на шутки, но одно осталось. Суть в том, что мужчина безоговорочно исполнит желание старшей родственницы по материнской линии. Одно желание. Это быстро, безвредно, и следы быстро исчезают. А мы, леди Ринна, о клиентах, особенно о крупных должниках, всегда старались узнать больше. Особенно о высшей знати. Обеды для них закатывали, разговорить старались, подарки делали, хоть они и должники. Ну и вот… Король на вас сердился, конечно, был недоволен. Но сам он вас в лучшем случае замуж бы выдал или в монастырь отправил. О том, что ему какой-то мудрец советовал вас изгнать, никто и вспомнил бы, и сам он тоже, конечно. Но вас нужно было из семьи вытащить, чтоб спокойно ощипать. Хранилище ведь вам отец не в приданое оставил и не в наследство, а по особому распоряжению. А в этом случае воля руатского короля для гринзальского банка значения не имеет.

— Продолжайте, — севшим голосом попросила Ринна. — Вы хотите сказать, что королева-мать — ваш должник?

— Что вы, не королева. Леди Рауз. Её долг огромен, под сотню тысяч, и что-то взыскать с этой особы непросто. Так хоть отработать…

— Разве леди Рауз — родственница короля?

— Да, единокровная сестра королевы-матери. Она бастард, непризнанный ребенок. Но для заклятья это подходит. Дядя говорил — торговалась она с ним со знанием дела. Всё получилось, как вы знаете.

— Она знала и про Гаверика?

— Зачем? — удивился Вернан. — Это ей ни к чему. Знала лишь, что окажетесь у нас…

— Как вообще в это вмешался Гаверик? Он тоже должник, правильно? Как вы узнали, что Гаверик… и я…

— Это мне неизвестно, леди Ринна, — сказал он, кажется, искренне. — Но дядя давно знает Гаверика, нанимал для разных дел.

— А думала, это узнали от вас… — вырвалась у неё.

— От меня, каким образом? — изумился он, — я разве знал? Я был потрясён! Но почему вы так решили?

— Я когда-то говорила вам, что могу превращаться в рысь, помните?

— Может, и говорили, я счёл это шуткой. Да и при чём это здесь? А вы и правда умели превращаться?..

— Да, конечно, вы не тай, вы не могли знать, при чём это, — она покачала головой, — простите, Вернан. — Кстати, вы знаете, что случилось с моей рысью?

— Её отпустили в лес, она мешала Гаверику, — сказал он, и отвернулся.

Отпустили — это была неплохая новость. Пусть лучше так.

— Леди Ринна, что вы подарили мне на празднике на верфях, помните? — вдруг спросил он.

— Бант со своего платья, Вернан. Это всё ещё я.

— Я что-нибудь придумаю, леди Ринна, — сказал он перед тем, как проводить её в дом, — а вы просто будьте осторожны.