Прятки: игра поневоле

Снова все те же заросли, трава, кустарник... Особо разговаривать было не о чем, да и не до того – приходилось смотреть как под ноги, так и по сторонам. К счастью, на пути не попалось никакого зверья, а на надоевших обезьян можно не обращать внимания. Хотя это еще как сказать – я уже поняла, что они начинают особенно сильно кричать в случае опасности, так что прислушиваться к их воплям не помешает. А еще земля под ногами была твердой, так что мы шли пусть не очень быстро, но и без особых задержек. Боюсь, что ближе к болотам идти станет куда сложнее.

Шли долго, через каждые пару часов останавливаясь на короткий отдых. Все бы ничего, но сегодня что-то уж очень жарко. За время, проведенное в лагере, я уже успела чуть подзабыть, что это такое – здешние леса, но жаловаться все одно не стала. Следует радоваться хотя бы тому, что ухожу от преследователей, хотя еще неизвестно, надолго ли...

Когда солнце уже перевалило за полдень, мы вышли на небольшую поляну, где Эдгар скомандовал:

– Привал. Отдыхаем полчаса. Тут родничок небольшой есть – воды с собой нужно набрать.

Я скинула с плеч свой дорожный мешок. Хорошо еще, что в нем были только мои вещи, а вот то небольшое количество еды, которое я еще вечером сложила в старую сумку, нес Эдгар. Пожалуй, сейчас можно перекусить, хотя на такой жаре есть совсем не хочется, а вот напиться надо от души. Заодно и фляжки наполнить не помешает, хотя Эдгар упоминал о том, что в случае чего может отыскать лиану, в которой есть вода.

Какое-то время сидели молча, переводя дыхание после долгого пути по лесу, а потом Эдгар решил поговорить.

– Устала?

– Есть немного – все же не по проспекту прогуливаемся. Я вот о чем хочу тебя спросить...

– Хочешь знать, что говорят о тебе в Большой Гавани?

– Да.

– Скажем так: если верить разговорам, то ты у нас крайне порочное создание – мне просто страшно иметь с тобой дело!.. – хохотнул Эдгар. – Если коротко, то общением с такой ужасной особой, как ты, враз можно испортить свою репутацию, вернее то, что у меня от нее еще осталось. Собьешь еще такого честного парня, как я, с пути истинного! Однако сразу хочу тебя предупредить, что я совсем не против подобного. Можешь делать со мной все, что угодно! Больше того – даже настаиваю на этом!

– Не болтай ерунды! И все же, что говорят обо мне в Большой Гавани?

– Не буду перечислять – еще расстроишься.

– Переживу!.. – махнула я рукой. – Главное, чтоб до меня никто из тех людей не добрался.

– Может, скажешь, кто за тобой гоняется, и что им от тебя нужно?

– Муж, кто ж еще... – после паузы сказала я. – Причем делает это при полной поддержке своего семейства. Говоря иносказательно – избавиться от меня им жизненно важно.

– Неужели у тебя такое большое приданое, что супруг пытается наложить на него свою лапу?

– Я, чтоб ты знал, бесприданница.

– Тогда понятно... – усмехнулся молодой человек. – Женился он на тебе по большой любви, наплевав на мнение своих родственников, пошел наперекор всей семьи, а ты ему рога наставила, или же совершила что-то подобное. Мужчины разбитых иллюзий не прощают.

– Не угадал. К тому же наш брак продлился всего несколько дней, после чего я его покинула, и с той поры делаю все, чтоб спрятаться от дорогого муженька.

– Что ж ты такое сотворила? Мне, если честно, кроме пошлостей, больше ничего на ум не приходит.

– Не знаю, что ты там нарисовал в своих предположениях, но я на столе голая не плясала, фамильные драгоценности на сторону не продавала, в фонтанах не купалась и не предлагала себя всем окружающим мужчинам.

– Даже так? У меня от интереса аж правый глаз задергался и левая пятка зачесалась.

– Давай отложим на потом разговоры по душам... – вздохнула я.

– Ладно... – согласился Эдгар.

– Лучше скажи, сколько нам еще идти?

– Сегодня надо дойти до места, где можно переночевать, а завтра, с самого утра, пойдем к болоту. Если повезет, то к вечеру дойдем до нашего лагеря.

– А если нет?

– Надо управиться, слово «нет» тут не годится.

Затем снова отправились в путь. Несколько раз нам на пути попадались звери, похожие на огромных кошек, но, по-счастью, нападать не стали, хотя и издавали при виде нас грозное шипение. Про змей и более мелких животных я даже не упоминаю – их было полно. Случалось и такое, что Эдгар обходил стороной заросли высоких голубоватых папоротников (оказывается, их листья вызывают язвы на коже) и огромные муравьиные кучи, что, учитывая величину здешних муравьев, было очень предусмотрительно.

К вечеру вымотались так, что у меня было только одно желание – лечь и не вставать. Я уже хотела, было, спросить, когда будет отдых, но тут уже сам Эдгар произнес:

– Еще минута – и мы на месте. Повезло – успели добраться до темноты.

Местом оказалась большая поляна, посреди которой стояла хижина, очень похожая на те, какие были в лагере старателей – стволы деревьев были переплетены лианами, так же как и хлипкая крыша. Не сказать, что тут полностью безопасно, но для сна сгодится. За поляной росли деревья, отдаленно похожие на наши березы, но мне сейчас не хотелось ничего рассматривать.